1 января 2010 года истек срок для ответа Тегерана на новую инициативу "шестерки" по решению проблемы его ядерной энергетической программы. Эта инициатива предусматривала согласие Тегерана на отправку 75 процентов имеющегося у него низкообогащенного урана на переработку и обогащение в Россию с последующей доставкой во Францию. Иран, как всегда, пытался внести ряд "важных изменений и дополнений". В частности, он заявлял о готовности рассматривать проблему отправки за рубеж части имеющегося у него обогащенного урана только в обмен на немедленные поставки аналогичного по объемам высокообогащенного ядерного топлива. Но такой вариант был отвергнут МАГАТЭ.
В итоге Иран оказался на пороге введения против него новых жестких санкций. Речь идет о введении международного эмбарго на поставки в страну бензина и иных продуктов переработки нефти, операциях иранских банков на мировых финансовых рынков и многом другом. Конечно, это серьезно скажется на жизнедеятельности Ирана. Но будут ли санкции способствовать переговорному процессу? Министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт выступил с предупреждением, чтобы европейские страны проявляли осторожность и тщательно взвесили вопрос о применении санкций, чтобы "не выстрелить себе в ногу". По его словам, если санкции окажутся безрезультатными, то урегулирование кризиса вокруг ядерной программы Тегерана зайдет в тупик, выбраться из которого будет очень сложно.
В то же время Карл Бильдт "тонко" намекнул, что после президентских выборов в Иране руководители этой страны "оказались занятыми только внутренними делами и забросили переговоры с западными странами по ядерной программе". Кстати, о возможных "иранских потрясениях" откровенно заявляла еще в августе 2009 года посол Великобритании в Азербайджане Керолайн Браун. Выступая в Центре стратегических исследований при президенте Азербайджана, она сообщила, что в Лондоне 2010 год относят к числу "критического в вопросе ядерной программы Ирана" и, в зависимости от того, "пойдет ли Тегеран на создание ядерного оружия или нет, будет зависеть судьба региона, прилегающего к Азербайджану".
Тегеран действительно стал уделять повышенное внимание проблемам своей национальной безопасности. Он публично объявил о том, что располагает информацией о подготовке ЦРУ и британской разведкой МИ-6 выступлений оппозиции и движений национальных меньшинств в Иране. Кстати, об этом шла речь в октябре 2009 года во время пребывания с визитом в Тегеране премьер-министра Турции Тайипа Реджепа Эрдогана. В данном случае выявляется немало обстоятельств загадочного свойства. Анкара не только выступила против возможного военного удара по Ирану, но и активизировала процесс по наведению порядка в своих восточных вилайетах. В то же время "почему-то" американские СМИ задолго до выхода на улицы сил иранской оппозиции подробно стали описывать переговоры некоторых лидеров возглавляемого этническим азербайджанцем, бывшим премьер-министром Ирана Мир Хоссейном Муссави "Зеленого движения" с сотрудниками Госдепа и вашингтонскими экспертами. Даже если отнести такого рода утечки к разряду пропагандистских акций оперативного свойства, то они, по законам жанра, должны были бы сказаться на действиях Муссави и его сторонников. Логика подсказывает, что они должны были дождаться эффекта будущих санкций против Ирана, и только затем выступить с подготовленной программой по изменению ситуации в стране и вокруг нее. Но оппозиция раньше срока вышла на улицы иранских городов.
Еще более странным оказался и выбор момента выступления - в святой для шиитов день Ашуры, смерти пророка Али. В такой день "революция" носила бы сакральный характер только при условии, если бы существовала хоть какая-то гарантия успешности выступления. Тогда и понесенные человеческие жертвы стали бы "богоугодными". Однако вместо ожидаемых сотен тысяч повстанцев на улицы вышло незначительное число, что наглядно отразило факт, что Муссави не является лидером общенационального значения. Если он, как предполагает бакинский политолог Акпер Гасанов, вынашивал все же проект отделения Южного Азербайджана от Ирана, то выступление следовало бы начинать не с Тегерана, а укрепиться в Тебризе, где проживает значительное число этнических азербайджанцев.
В этой связи заслуживает внимания точка зрения ветерана исламской революции 1979 года Мохсена Сазегара. Он считает, что Муссави предпринял всего лишь попытку расколоть иранские верхи на тех, кто сохраняет лояльность в отношении Верховного духовного лидера, и тех, кто выступает за " восстановление" идей республиканских основ Исламской республики лидера исламской революции Хомейни. Если это так, то мятеж Муссави был, видимо, санкционирован кем-то в верхах иранского руководства. Но, подтолкнув бывшего премьер-министра к выступлению, его в последний момент не поддержали. Так официальный Тегеран решил две тактические задачи - политически скомпрометировал движение иранских азербайджанцев и создал повод для "замораживания" ядерной инициативы "шестерки". Решение этой задачи было облегчено еще и тем, что выход на политическую сцену оппозиции сопровождался угрозами ввести санкции против Ирана. Поэтому в глазах сторонников правящего режима Муссави приобрел только имидж лидера "пятой колонны". В данном случае просматриваются элементы и встречной игры: выступление оппозиции лишало и официальный Тегеран возможности предпринять маневр навстречу "шестерке", поскольку на стороне оппозиции выступил Запад.
Это - реальные признаки многоходовой политической комбинации. Сейчас Муссави вынужден намекать на то, что его "сдали" - он констатирует факт "политического кризиса" в Иране - и вынужден публично доказывать, что иранская оппозиция "не связана с зарубежными государствами и эмигрантскими центрами", а возглавляемое им "Зеленое движение" является "народным движением, преданным идеалам исламской революции". Но окончательная ясность в сложившейся интриге появится только тогда, когда духовный глава Исламской Республики аятолла Али Хаменеи ответит на обращение группы депутатов меджлиса, потребовавших санкционировать судебное преследование "главарей смуты".
Сопоставление этих и многих других фактов приводит к выводу о том, что Тегеран "держал руку на пульсе" и перехватил инициативу. В противном случае, трудно объяснить растиражированные в мировых СМИ очередные утечки, связанные с результатами военно-штабных учений, которые почти одновременно проводились в университетах Израиля и США. Участники игры моделировали ситуацию, максимально приближенную к возможности нанесения военного удара по Ирану и пришли к выводу, что если Вашингтон откажется поддерживать Израиль, то тот обречен на военное поражение. Это прямое указание на то, что сейчас Вашингтон не будет санкционировать войну против Ирана. А раз так, то "шестерке" предстоит решать сложный вопрос: вводить или не вводить санкции против Ирана.
В настоящее время, по словам пресс-секретаря Белого дома Роберта Гиббса, все постоянные члены Совета Безопасности ООН и Германия готовы принять в отношении Ирана жесткие меры. Но еще не факт, что их поддержат в полном объеме Китай и Россия. Хотя бы потому, что все более очевидными становятся провалы западной дипломатии, действующей в отношении Ирана при помощи только "кнута" и без "пряника". Даже такой "ястреб", как сенатор Маккейн называет крайностью вариант применение силы против Ирана. К аналогичной позиции склоняется и посол Израиля в США Майкл Орен. По его словам, "диалог между Израилем и США по иранской ядерной проблеме пока не достиг этапа, когда партнеры обсуждали бы удар по ядерным объектам Исламской республики, и в данный момент усилия сторон сконцентрированы на формулировании программы новых санкций против режима аятолл".
Подобные дипломатические маневры - всего лишь попытка выиграть время для того, чтобы более тщательно проанализировать складывающуюся сложную ситуацию. Важно отметить, что участники упомянутых штабных учений были единодушными в прогнозах, что 2010 год принесет Ирану немало потрясений, вплоть до раскола страны в силу "обострения разногласий в иранском руководстве и обществе во взглядах на отношения с Западом".
Конечно, штабные учения и прогнозы заслуживают внимания. Пока же фактом является ввод в зону широкой конфронтации, наряду с Ираком и Афганистаном, и Йемена. Президент этой страны Али Абдалла Салех заявил, что республика находится в состоянии войны с мятежными шиитами зейдитского толка, которые составляют треть 21-миллионного населения страны. И, наконец, Иран предупредил западные страны, участвующие в переговорах по ядерной проблеме Тегерана, что у них есть крайний срок до конца января принять последнее предложение Ирана по обмену иранского низкообогащенного урана на дообогащенное ядерное топливо, в противном Тегеран грозится начать производить ядерное топливо самостоятельно.
ИА REGNUM