Появление в последнее время большого числа статей и публикаций, позволяют говорить об отходе Турции от внешнеполитической доктрины «ноль проблем с соседями», ставившей цель добиться добрососедских или нейтральных отношений со всеми соседями. Успешное применение доктрины Давутоглу позволило сделать более благоприятной среду безопасности, что стало одним из факторов, позволивших Турции совершить рывок в экономическом развитии и облегчить решение задач обеспечения национальной безопасности.
Зачастую в дискуссиях вокруг гражданских и социально-экономических тем упускается из виду, что развитие общества зиждется на стабильности и безопасности. Общество перестает осознавать, что обеспечение безопасности государства и общества требует больших затрат. Безопасность стоит дорого, в том числе, и в буквальном - экономическом смысле. Национальная безопасность это сфера жизнедеятельности общества, которая потребляет значительную часть национального богатства, не производя при этом каких либо материальных благ. В рамках логики финансово-экономической деятельности затраты на оборону и безопасность являются расходной статьей, которую желательно максимально сократить. Однако общество, забывающее о данных сферах и сосредотачивающееся исключительно на решение задач экономического и гражданского развития, рано или поздно оказывается не в состоянии защитить своих граждан от внешних или внутренних угроз.
Однако среда безопасности того или иного государства не может рассматриваться в отрыве от международной системы безопасности. Арабская весна, радикально меняющая политический ландшафт на Ближнем Востоке, не могла не отразиться и на внешнеполитической активности Турции. Элита турецкого государства осознала, что в изменяющемся региональном климате доктрина Давутоглу становится неадекватной и должна быть пересмотрена. Однако в отличии от спокойных нулевых шансы на то, что новая доктрина будет сформулирована и опубликована, достаточно мало. О новой стратегии турецкого государства придется судить по конкретным шагам и действиям на внешнеполитической арене, а не теоретическому документу.
Метод разработки концептуального документа, доктрины, хорош и оправдан, когда вы обладаете достаточным временем для этого. Доктрина это своего рода «грамматика» языка, на котором изъясняется та или иная сфера государственной деятельности. В условиях нарастающей эскалации в регионе военно-политическая элита государства обязана перейти к «ad-hoc» стратегии и тактике, когда доктрина не столько формулируется и оформляется, сколько непосредственно реализуется, будучи обсужденной в кругах высшего военно-политического руководства страны, а предпринимаемые шаги диктуются внешнеполитическим контекстом и логикой процессов, протекающих в среде безопасности.
Отсутствие возможности опереться на грамматику затрудняет для внешнего наблюдателя анализ и тем более прогнозирование внешнеполитической активности государства и требует пристального внимания с целью «схватить» и понять логику наблюдаемых шагов. Поведение Турции вокруг Ливии, а теперь и Сирии, позволяет говорить об отказе от кемалистского подхода к внешней политике. Дискуссии о намерениях Турции отказаться от изоляционистской, сосредоточенной исключительно на территории Турции, политики и стратегии и перейти к проецированию мощи во вне ведутся давно. При этом говорится о неосманизме или неопантюркизме, как возможных идеологиях турецкого государства в 21 веке. Однако если ранее речь шла о теоретических дискуссиях и закрытых шагах на экономической или политической аренах, в случае Сирии можно говорить о практически открытом намерении применить военную мощь.
Турция и ранее применяла военную силу за пределами государства. Можно вспомнить Северный Кипр или военные операции в Курдистане, однако речь в данном случае шла о «привычных» действиях Турции не приводящих к изменению регионального контекста. Международное сообщество «понимало» и «принимало», что у Турции имеется кипрская и курдская проблемы, и она «имеет право» реагировать на них, в том числе и военными методами. Ситуация вокруг Сирии несколько иная, поскольку вмешательство Турции в гражданскую войну на стороне антиправительственных сил явно изменяет общий региональный контекст. Кроме того, Турция своими действиями по отношению к Сирии демонстрирует готовность проецировать военно-политическую мощь, как минимум, на весь Ближний Восток, вынуждая государства региона, региональные и геополитические центры силы делать соответствующие выводы.
Для Армении в происходящих изменениях представляются важными следующие моменты. Во-первых, времена «миролюбивой Турции», которая намерена добиваться мира с соседями и в регионе уходят в прошлое. Турецкая государственность возвращает себе более привычный и традиционный имидж наследницы Османской империи, которая умеет и даже желает действовать военным инструментом для защиты своих интересов. Времена, когда Турция оперировала мягкой (soft) или умной (smart) мощью уступают новым, в которых турецкое государство, судя по всему, выбирает принуждающую (coersive) мощь. Во-вторых, в новых условиях говорить о сохранении существующих сфер влияния того или иного центры силы становится некорректным. Апелляция к договоренностям и прежнему разделу могут только вызвать улыбку или раздражать, показывая неадекватность обращающейся к таким аргументам стороны. В-третьих, процессы, протекающие на Ближнем Востоке, неизбежно затронут и Армению. Времена, когда Кавказ или Южный Кавказ рассматривались как отдельный регион со своей архитектурой системы региональной безопасности, балансом сил и интересов подходят к концу. Жаркие ветры арабских пустынь в очередной раз в истории готовы изменить ландшафт и среду безопасности региона, вне зависимости от воли и желаний центров силы.
К сожалению на сегодняшний день можно говорить о неготовности Армении к происходящим изменениям. В условиях растворения или разрушения перегородок, разделяющих Южный Кавказ, Кавказ и Ближний Восток, фокусирование внимания на нагорно-карабахском урегулировании, как главной внешнеполитической проблеме армянской государственности, становится лишенной какой либо логики активностью. Возможность решения арцахской проблемы в изоляции и ранее являлось более чем сомнительной, однако сегодня, на фоне жесткой и однозначной позиции Турции, готовой воевать вне территории своего государства, продолжение данной политики становится просто недопустимым. Армения также должна отказаться попыток налаживания отношений с Турцией. Изначально бесперспективная и тупиковая политика «футбольной дипломатии» в новых условиях становится просто неадекватной.
В формируемой на наших глазах среде безопасности Армении необходимо готовиться к другим вызовам и угрозам. Критически опасными и угрожающими армянской государственности сценариями, следует признать возможность проецирования Турцией военно-политической мощи на север. И если в 90-е годы Турция в силу инерции, безусловного доминирования России на постсоветском пространстве не рискнула открыто вмешаться в арцахскую войну и атаковать Республику Армения, ограничившись блокадой, сегодня способность России играть роль сдерживающего фактора требует внимательной оценки.
В условиях, когда на дуге нестабильности, как в плавильном котле, растворяются государства и нации, не обладающие сильной национальной идентичностью и государственностью, армянской государственности надо как можно быстрее избавляться от иллюзий «изоляции» и «изолированности» - арцахской проблемы, Армянского вопроса, Армении, Кавказа от мировых процессов. В новых условиях государственность, опирающаяся только жесткую вертикаль власти, но не гражданский и общественный консенсус становится уязвимой. В этом один из уроков падения автократических режимов арабских стран, погрузивший страны в хаос и гражданскую войну.
Времена, когда политическая и военная элита Армении могла позволить себе сосредоточиться исключительно на внутриполитических процессах, борьбе за власть подходят к концу. Противостояние актуальной власти и оппозиции остаются в прошлом, помимо желания и воли армянского общества, истеблишмента, власти. Спекуляции вокруг критически важных тем армянской действительности во внутриполитической игре в новых условиях становятся просто недопустимыми. Тем не менее, армянские политики по прежнему предпочитают оперировать и апеллировать к привычным угрозам. Является ли это следствием сознательной политики, призванной отвлечь внимание общества от гораздо более серьезных проблем, или же неспособности различить и идентифицировать новые угрозы в данном случае является вторичным. Армянская власть и оппозиция, продолжая играть в старые игры и апеллируя к «волкам», - реальным или виртуальным, - вполне могут пропустить появление «львов» и других крупных хищников, рассматривающих армянское общество и государственность как законную добычу.
Армянский мир (Ашхар), обладающий опытом Мец Егерна обязывает быть начеку и быть готовым ко всем, в том числе и катастрофическим, сценариям. Армении и Армянству надо быть внимательными, чтобы в очередной раз в своей истории не пропустить момент смены мировой парадигмы и наступлении новых времен.
Рачья Арзуманян
ARMENIA Today