На Играх в Лондоне российские дзюдоисты будут претендовать на три-четыре медали, но вот тех, кто способен стать первым, – по пальцам пересчитать. «Спорт день за днем» встретился с одним из них. Это уроженец Армении, выступающий за Россию Арсен Галстян, беседу с которым предоставляем с сокращением.
— Ваша история о выступлениях в Баку – целая история.
— Даже вспоминать не хочется. Это был настоящий кошмар. Начать с того, что меня не хотели пускать в страну. Вот просто сразу на границе сказали, что с такой фамилией делать в Азербайджане нечего. И отложили паспорт в сторону.
— Говорят, что именно в той ситуации ваш тренер проявил себя настоящим мужиком.
— Да. Он просто сказал, что своего борца не отдаст. И если не пустят меня, то и вся команда никуда не пойдет. Пограничники не поняли, в чем дело. Всем остальным говорят, идите, у вас все нормально, только Галстян останется. Но Эцио ни в какую.
— Своих не бросает?
— И это тоже. И было опасение за мою жизнь. Что там в аэропорту со мной случится, куда меня отправят – вопрос. Так там и просидели четыре часа.
— Кстати, ну понятно, что фамилия на «ян». Вы же гражданин России.
— Вот это больше всего и нервировало. Ох, вы не представляете, что я тогда пережил. Наш тренер звонит по инстанциям, азербайджанские пограничники нервничают. Короче, впустили меня все-таки в страну. Мне пограничники знаете, что говорили? Они не пускают ради моей безопасности, мол, в городе и убить могут.
— В интернете есть видео того, как вас встречают азербайджанские болельщики. И, честно говоря, трудно понять, как вы сдержались.
— Эмоции едва не подвели меня в финале, когда я все-таки не сдержался. Хорошо, что это не повлияло на результат. Но ситуация жуткая. Оскорбления, свист, хотя я-то что сделал этим азербайджанцам? Ну и, конечно, местный борец попал под мою горячую руку в полуфинале. Я с ним быстро разобрался.
— Главный тренер «Витязя» Андрей Назаров едва не подрался с болельщиками в Баку.
— Один раз и я хотел броситься, выяснять отношения. Там один деятель просто уж совсем грязные оскорбления выкрикивал. Но ничем бы хорошим это не закончилось.
— Правда, что вас потом одного нигде не оставляли?
— Позже. А в первый день все спокойно было. До стартов я даже успел погулять по городу. Но стоило турниру начаться, как началось. Меня же в автобус выводили под прикрытием.
— Это когда пошли угрозы?
— Там главная угроза была в том, что люди стали собираться у служебного выхода и ждали меня. Но мы всей командой прошли, а я был где-то в середине, и никто меня не заметил.
— Неужели вы не знали про то, в каких отношениях находятся Армения и Азербайджан?
— Как не знал! Я вырос в приграничном районе, и именно из-за войны мы переехали в Адыгею. Но я же не воевал. Однако встреча была такая, словно я там главный враг. Самое смешное, что когда я узнал о турнире в Баку, у меня вообще не было никаких плохих мыслей. Ага, думаю, хороший турнир. Ну и ладно.
— Может быть, местные болельщики что-то конкретно против вас имели?
— Нет. Стоило произнести армянскую фамилию, как начинался гул.
— А как вы сорвались?
— В конце финала я слышал только трибуны, слышал все эти оскорбления в мой адрес. И совсем неприятно было находиться на подиуме во время награждения.
— Это единственное приключение за границей?
— Да. Вот в Турцию, правда, опасался ехать. Но в действительности же там все было спокойней. Только один косо посмотрел, а все остальные не обращают внимания на национальность.