О Левоне Дарбиняне мне часто рассказывала бабушка – он приходился ей двоюродным братом. И я с юношеских лет бережно и с гордостью нес в своем сознании эту информацию: прославленный воин, полковник, Герой Советского Союза Левон Хнканосович Дарбинян – мой близкий родственник, двоюродный брат моей бабушки. Все мои родственники со стороны бабушки приходятся близкими или дальними родственниками Героя.
Они были не только двоюродными братом и сестрой, они были одногодками – родились в одном и том же 1905-м году и в одном и том же селе Аластан Ахалкалакского района, в Джавахке. Из рассказов бабушки о Левоне Дарбиняне запомнилось только то, что ему вообще было неведомо чувство страха, что он был сорви-голова, что в мальчишеских драках ему не было равных.
Их жизненные пути-дороги разошлись довольно рано, так что о боевых подвигах и героических поступках своего кузена бабушка узнавала из вторых рук, урывками, по чьим-то рассказам. Многое она узнавала от меня – пришел мой черед рассказывать ей о ее двоюродном брате. Благо, речь шла об известном человеке, славном воине и полководце, Герое Советского Союза. О нем писали фронтовики, писали как умели, неуклюже и велеречиво, но нас устраивала любая информация.
Левон Дарбинян учился в школе всего три года – время было не просто смутное, а просто кошмарное, поганое. Шутка ли сказать – третий класс он закончил в 1916 году. И раз уж каждая информация вызывает в моем сознании невольную параллель с бабушкой, замечу, что проучилась она в сельской школе всего на год больше – закончила четыре класса. Было не до учебы, не до школы. В воздухе пахло войной, всеобъемлющей катастрофой. И она не заставила себя ждать, постучалась во все дома, ведь не напрасно она была первой в истории человечества Первой мировой войной. Но больнее всего она ударила по армянскому народу: во всеобщем хаосе и неразберихе младотурецкие правители открыто реализовали свои давно вынашиваемые планы по уничтожению коренного, аборигенного населения Османской Империи.
Бабушка много и часто рассказывала об этих годах, о геноциде. Я был невнимательных слушателем, о чем сейчас горько сожалею. Не могу себе простить этой большой промашки. Ее рассказы, а рассказчкиком она была отменным, следовало бы записать на магнитофонную ленту и беречь, как зеницу ока, как реликвию, как свидетельство очевидца тех жестоких лет. Приблизительно в те же самые годы за океаном другая бабушка рассказывала своему внуку Питеру Балакяну, моему хорошему знакомому и всемирно известному писателю, об ужасах геноцида, и рассказы ее выплеснулись на бумаге в виде поэтических образов, ассоциаций и реминисценций... Но все мы, как известно, задним умом крепки.
Дальнейшая судьба Левона Дарбиняна складывалась следующим образом. В апреле 1921 года, будучи 16-летним юношей, он принимал участие в освобождении родного края, Джавахка, который в те годы уже был в составе большевистской Грузии, от турецких захватчиков. Несколько лет работал в органах внутренних дел. С 19 лет служил в Красной Армии, стал кадровым военным. В 1927 году окончил Армянскую объединенную военную школу, еще через год – Закавказскую пехотную школу в Тбилиси.
В Великой Отечественной войне Левон Дарбинян участвовал с первых же дней, с самого ее начала. Воевал в составе войск Центрального и Северо-Западного фронта в качестве командира полка и заместителя командира дивизии. Сражался храбро, о чем свидетельствуют пять полученных ранений.
«Последний бой – он трудный самый...», - до боли знакомые слова популярнейшей песни. Для Левона Дарбиняна последний бой оказался роковым.
Не могу удержаться от «лирического отступления». Бабушка часто рассказывала, и слова ее подтверждали другие наши родственники старшего поколения, что Левону Хнканосовичу очень не повезло в личной жизни: жена у него была ворчунья, вечно была чем-то недовольна и по каждому поводу или вовсе без повода пилила мужа (в моем детском воображении она невольно ассоциировалась со старухой из «Сказки о рыбаке и Золотой рыбке»). После одного из удачно проведенных боев, во время которого полковник Левон Дарбинян проявил чудеса храбрости и тактического мастерства, руководство армии решило его поощрить и дать увольнительную для поездки домой, в родное село Аластан. Но Левон Дарбинян после недолгих размышлений решил отказаться от этой увольнительной, поскольку ему просто не хотелось лишний раз увидеть свою нелюбимую ворчунью-жену. Эта версия до сих пор живет в нашем роду как достоверная и не подлежащая никакому сомнению повесть, предание. Но вернемся к нашему рассказу, к последнему и роковому для полковника-героя сражению.
Шла последняя неделея трудного, переломного 1943 года. 69-ая механизированная бригада Левона Дарбиняна вела ожесточенные бои на подступах к городу Коростышеву Житомирской области. Из Житомира надвигались две танковые дивизии гитлеровцев. Необходимо было опередить их – иначе фронт неизбежно будет прорван. Генерал П. Рыбалко поручил провести эту дерзкую операцию полковнику Левону Дарбиняну. Медлить было нельзя. Отчаянное положение усугублялось тем, что противник занимал удобную позицию в лесу, замаскировался и бил прямой наводкой по атакующим «тридцатьчетверкам».
И все-таки выбора не была. Под шквальным огнем танковая бригада полковника Дарбиняна неудержимо продвигалась вперед. Необходимо было добить вражеские «Тигры» до того, как подоспеет помощь. Если не успесть, контроль над ситуацией будет потерян, а бригада сама окажется в кольце окружения. Это был отчаянный рывок на опережение.
Запаниковавшие немцы запросили незамедлительной помощи. В небе со стороны Житомира появились «Юнкерсы». Истребители кружили нат территорией, пытаясь определить мишень для бомбардировки. Мгновенно сориентировавшись в ситуации, полковник Левон Дарбинян выхватил у адъютанта ракетницу и бросился к опушке леса, туда, где прятались немцы. В небо взметнулись две зеленые ракеты, высветив позиции гитлеровцев. Через небольшую паузу – еще две ракеты указали на лесной массив. Авиация добросовестно перепахала бомбами свои же позиции. Когда «горячая обработка» закончилась и самолеты повернули обратно, бригаде Левона Дарбиняна оставалось только добить изрядно потрепанные и вконец растерявшиеся силы неприятеля.
Ничего не предвещало беды. Связисты уже передавали доклад командира бригады командующему армией, как вдруг прогремел взрыв. Полковник Левон Дарбинян получил тяжелое ранение в ногу. Его спешно отвезли в госпиталь, сделали ампутацию...
Но операция не помогла. Спасти жизнь мужественного военачальника не удалось.
Его похоронили в парке украинского города Коростышев, города, который во многом обязан своим освобождением армянскому военачальнику Левону Дарбиняну.
Звание Героя Советского Союза Левону Хнканосовичу Дарбиняну было присвоено посмертно, 10 января 1944 года – «за мужество, героизм и отвагу, за умелое руководство боевыми действиями». Годы спустя в городе Коростышеве был установлен памятник Герою.
Каждый раз – а бывает это, к сожаленью, все реже и реже – когда где-то упоминается имя Левона Дарбиняна, в моей памяти срабатывает сигнальная лампочка, и я мысленно говорю себе: «Я знаю и помню тебя, Левон Дарбинян. Ты – Герой. Полковник. И еще - брат моей бабушки».
Гурген Карапетян