На днях Ереванский государственный театр пантомимы отметил годовщину со дня рождения клоуна с самыми грустными глазами - Леонида Енгибарова: 15 марта ему исполнилось бы 77 лет. Дух великого артиста был ощутим уже в вестибюле Театра юного зрителя (именно здесь проходило мероприятие): здесь демонстрировались его фотографии, которые привезла из Москвы и передала в дар Театру пантомимы Гаяне Клекчян - большая поклонница таланта Енгибарова.
Организатор вечера, художественный руководитель Театра пантомимы и основатель Международного фестиваля пантомимы имени Леонида Енгибарова Жирайр Дадасян в своем вступительном слове подчеркнул, что Леонид давно уже стал членом их театральной семьи и что каждый год в театре с любовью отмечают день его рождения. «Наш народ испытывает бесконечную любовь к Леониду. Причина, по-моему, вовсе не в том, что он развлекал людей, а в том, что он распространял вокруг себя светлую энергию, заражал людей светом, верой, любовью. Пантомима была одним из видов армянского национального театрального искусства, утраченным и забытым было в веках. И если б не Леонид, пантомима в Армении не возродилась бы, — сказал Жирайр Дадасян, поделившись заодно радостным известием. - Все вы знаете, что у нашего театра нет своего здания, из-за чего мы вынуждены выступать на разных сценах. С радостью хочу поведать, что проект уже готов, а строиться наш театр будет на Северном проспекте, причем нас ожидает ошеломительный сюрприз, который откроется в день презентации проекта».
После вступительного слова своими воспоминаниями о Леониде Енгибарове поделились люди, знавшие и близко общавшиеся с великим артистом.
Сос Петросян, ученик Леонида Енгибарова, директор ереванского цирка:
- Сейчас в цирке идут широкомасштабные ремонтные работы, поэтому мы не смогли отметить годовщину Енгибарова. От себя лично и от имени всего коллектива нашего цирка я хочу выразить признательность Жирайру Дадасяну, который вновь заполнил этот пробел. В сентябре 1972 года, через несколько месяцев после смерти Енгибарова я посчитал своим долгом создать цирковую школу-студию его имени. Она действует до сих пор, у нее уже сотни выпускников, многие из которых стали лауреатами различных международных фестивалей и конкурсов пантомимы, заслуженными и народными артистами. В качестве члена жюри я часто бываю на разных международных конкурсах и вижу, как и сегодня подражают Леониду и копируют его. То есть искусство Енгибарова давно уже стало классикой. Еще раз поздравляю с днем рождения великого мастера и выражаю надежду, что наступит тот день, когда осуществится моя заветная мечта - наш цирк обретет новое дыхание и наконец-то станет называться именем Леонида Енгибарова.
Анаит Капланян, племянница Леонида Енгибарова, дочь народного артиста СССР Рачия Капланяна:
- Леня, мой дядя, пришел поздравить меня с восемнадцатилетием. Когда я открыла дверь, он стоял на пороге, спрятав одну руку за спиной. Он переступил порог и протянул мне розу, потом попросил у меня плотный лист бумаги. Я принесла ему лист бумаги, который свято берегу по сей день. Он написал на нем слова, которые тогда мне показались странными: «Моя дорогая Анаит, будь такой же прекрасной, как та Анаит, о которой я давным-давно прочитал в сказке!» Его не зря называли сказочником. Много лет спустя я нашла Питера, внука Лени. Он жил у нас дома, стал моим третьим сыном. Питер не знал этой истории с цветком, но в позапрошлом году в мой день рождения повторил то, что сделал его дед,— пришел домой и подарил мне розу, которую прятал за спиной. Разве это не сказка? Питер - чудесная личность, сейчас он учится в Екатеринбурге, а в Армении он стал настоящим армянским парнем. Каждый раз, когда мы общаемся по скайпу, он спрашивает меня: «Цавт танем, вонц эс?»
Как-то раз знаменитый Марсель Марсо был в Армении, он гостил у моего отца, и папа сводил его на представление Лени. Вечером потрясенный Марсо сказал: «Если до сих пор весь мир считал меня первым мимом, то с сегодняшнего дня я второй, а первый - Леонид!» Леня действительно был гением. Хочу отметить также, что в эти дни в московском музее имени Маяковского проходит презентация книги новелл Леонида Енгибарова «Я подарю тебе звездный дождь», увидевшей свет благодаря Марии Романушко.
Армен Тутунджян (Чико), джазмен:
- Это было в конце 1960-х. Мы, начинающие джазмены, собирались и играли в кафе «Масис». Во время перерыва кто-то из знакомых позвал меня: «Чико!» Я подошел. Знакомый указал мне на Енгибарова и сказал: познакомьтесь. «Армен»,— представился я. Леонид, услышав, как меня позвали, поднял палец и повторил: «Чико!» Это мое прозвище ему очень понравилось. «Вы можете сыграть что-нибудь легкое, а я покажу номер?»,— спросил он меня по-русски. Поскольку я не знал, кто он, а он казался моложе своих лет, то я по-приятельски, как сверстник, поинтересовался: а что ты собираешься продемонстрировать? Фокусы, ответил он и, сжав пальцы в кулак, шутливо пригрозил мне: «Учти, я боксом занимался!» Атмосфера сложилась дружеская, мы сыграли, он показал свои номера, и мы были потрясены, ибо он показывал намного лучше, чем мы играли. Потом время разлучило нас. В 1971 году мне сказали в кафе «Сквознячок», что придет Леня показать свой «Звездный дождь» и что он сказал: позовите Чико, пусть сыграет с ребятами. Но я тогда был очень занят и вынужден был, извинившись, отказаться. Он собрал молодых музыкантов и сказал: «Все равно ударником будет Чико». И во время своих представлений всегда говорил: «За барабанами - Чико!» Как-то раз мы пошли на его представление, и когда он в очередной раз произнес «За барабанами - Чико!», друзья мои удивились: как же так, ты что, и здесь, и там? Видно, мое прозвище действительно очень нравилось Лёне, но я так и не узнал, кто именно сидел тогда на ударных, кого он называл Чико...
В 1972-м, в последний Новый год его жизни, мы поработали вместе. С участием Леонида Енгибарова шло детское новогоднее представление. Это была хорошо оплачиваемая, но утомительная работа. С 1-го по 12-е января мы давали представления по шесть раз в день. В перерывах устраивались новогодние застолья, и избежать их было невозможно: приходили друзья и знакомые, приводившие на «елочку» своих детей, подходили к нам, поздравляли, предлагали тосты… Леонид, что и говорить, любил это дело, но это никак не сказывалось на его профессионализме. У меня были партнеры, неравнодушные к выпивке, которые своей невоздержанностью могли испортить выступление - свое или всей группы. У Енгибарова таких проблем не было. Как-то один из ребят сказал: «Леня, ты свалишься с третьей катушки!» Речь о его знаменитом номере на трех катушках - с демонстрацией под конец целого вороха медалей. «Обижаешь!» - ответил Леня. Мы начинали играть вступление к его номеру и с ужасом ждали, что будет. И никто в зале даже не догадывался, что Енгибаров был выпивший. В 1972-м Лени не стало... И теперь я всю свою жизнь буду сожалеть, что упустил возможность более тесного общения с ним. Леонид - гордость нашего народа!
Гаяне Клекчян:
- Сегодня мы представили Леонида Енгибарова как мима, но я хочу особо отметить, что он был также блестящим новеллистом. Я узнала его и общалась с ним через его новеллы. В 1997 году я была в Москве, позвонила Елене Камбуровой, а она мне сказала, что лучше связаться с Р. Славским, биографом Леонида. Я удивилась и одновременно обрадовалась тому, что Славский еще жив. Позвонила ему, и он объяснил мне, как добраться до него: это было весьма сложно. Я впервые была в Москве и с огромным трудом ориентировалась в этом мегаполисе. Но, как ни странно, с такой легкостью нашла нужный дом, словно вся дорога была хорошо знакома мне. Мы со Славским побеседовали, потом он сказал мне: пройдем в соседнюю комнату, я хочу передать вам кое-что важное. Пошли. Он достал архивные материалы, фотографии, бобины с записями и сказал: это тебе. Я схватила их и буквально убежала от Славского, забыв даже поблагодарить: все никак не могла поверить, что биограф мог отдать материалы какой-то девчонке, которую и знает-то всего пару часов. В полном смятении пришла в гостиницу и только тогда догадалась позвонить Славскому и поблагодарить.
Передавая эти материалы Театру пантомимы, я уверена, что именно этот театр - то достойное место, где они должны храниться. Леонид очень любил цветы «анютины глазки», и перед тем, как прийти сюда, я долго искала их, чтобы купить и принести вам, но так и не нашла. И если вы когда-нибудь купите эти цветы или вам их подарят, то считайте, что дарит их вам Леонид Енгибаров.
В завершение вечера Театр пантомимы представил присутствующим постановку «Цветы зла».
Наира ОСЯН, "Собеседник Армении"