После переговоров с главой МИД РФ Сергеем Лавровым премьер Армении ТИГРАН САРКИСЯН объяснил корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, почему Армения не стремится в Таможенный союз РФ, Казахстана и Белоруссии, но готова обсуждать вопрос о строительстве на своей территории российской радиолокационной станции (РЛС) в качестве альтернативы Габалинской РЛС.
— О чем вы говорили с Сергеем Лавровым?
— Мы прошлись по всей повестке армяно-российских отношений, по всем тем проектам, которые мы совместно реализуем сегодня. Обсудили вопросы, которыми занимается межправительственная комиссия. Это и строительство нового блока атомной электростанции; и работа таможенного пропускного пункта Верхний Ларс; и строительство новой скоростной автомобильной трассы Север—Юг; и сотрудничество в рамках ЕврАзЭс и СНГ; региональные проблемы; развитие событий в Иране и Сирии. В общем, весь круг вопросов, представляющий взаимный интерес.
— Обсуждали вы и ситуацию вокруг Нагорного Карабаха. Президент Дмитрий Медведев приложил немало усилий для решения нагорно-карабахского конфликта. По его инициативе состоялось десять трехсторонних встреч. Тем не менее существенного прогресса добиться не удалось. Почему?
— Это зависит от того, кто каких результатов ожидал от этого переговорного процесса. Такие конфликты быстро не решаются. Прежде всего необходимо было сформулировать платформу переговорного процесса. И в этом плане есть серьезное продвижение вперед. Встречи и переговоры, проходившие в таком (трехстороннем) формате были очень полезными. Появилось более глубокое понимание проблематики — и в рамках Минской группы ОБСЕ, и в рамках того формата, который реализовывался по инициативе Дмитрия Анатольевича.
— Что вы в этом смысле ожидаете от Владимира Путина?
— Думаю, что диалог, который существует с 1994 года, когда было подписано соглашение о прекращении огня, должен продолжаться. Уверен, что Владимир Владимирович даст новый толчок переговорному процессу. Для этого создана достаточно серьезная база.
— Владимир Путин ассоциируется с Санкт-Петербургом. Вас тоже порой называют питерским (господин Саркисян учился в Ленинградском финансово-экономическом институте им. Н. А. Вознесенского — нынешнем Санкт-Петербургском госуниверситете экономики и финансов). Как вы к этому относитесь?
— Я горжусь тем, что семь лет учился в Петербурге. Это мой второй родной город. У меня там много друзей. Многие из них сегодня серьезно продвинулись. Они занимаются политикой, находятся на серьезных постах. Это говорит о том, что наша питерская экономическая школа была очень сильной.
— Поговорим о менее приятных вещах. Как может повлиять на безопасность Армении и Нагорного Карабаха воплощение в Иране сценария с применением силы?
— Не думаю, что события в Иране будут иметь прямое воздействие на Нагорный Карабах. Скорее всего, эти события повлияют на экономическую и социальную ситуацию в Армении. Иран — один из двух соседей, с которым у нас есть политические, экономические и культурные отношения. С Азербайджаном и Турцией у нас нет никаких отношений. Остаются только Иран и Грузия. Естественно, события, которые происходят в Иране, затрагивают и наши интересы.
Международные санкции в отношении Ирана препятствуют развитию его экономических связей с Арменией. Эти серьезные ограничения, конечно, не в наших интересах. Они ограничивают возможности диверсификации нашей экономики; повышают геополитические риски для Армении; задевают инвестиционную привлекательность.
— А вы готовитесь к тому, чтобы жить в отрыве от внешнего мира, если Иран в случае бомбардировок закроет границы?
— У нас есть четкая национальная доктрина. Это публичный документ, где мы обрисовываем все возможные риски и вызовы. С точки зрения обеспечения национальной безопасности мы должны быть готовыми к разным сценариям.
— То есть такая возможность тоже рассматривается?
— Все рисковые сценарии прописаны.
— Сергей Лавров в Ереване подчеркнул, что для Армении двери в интеграционные проекты на постсоветском пространстве всегда открыты. Готова ли Армения стать полноправным членом ЕврАзЭс, присоединиться к Таможенному союзу или даже войти в единое экономическое пространство? Где вы ставите себе барьер?
— Мы для себя барьеров с точки зрения интеграционных процессов с нашими партнерами и в рамках ЕврАзЭс, и в рамках СНГ не видим. Мы жизненно заинтересованы в том, чтобы эти интеграционные процессы продолжались, углублялись и усиливались. Армения — самый активный член СНГ, и даже прилагает усилия для развития ЕврАзЭс, хотя является (в этой организации.— “Ъ”) только наблюдателем.
Но в мировой практике нет такого примера, чтобы страна не имея границы, становилась членом Таможенного союза. Это было бы бессмысленным. Смысл Таможенного союза заключается в том, что обмен товарами осуществляется без таможенного досмотра. В нашем случае это невозможно, потому что мы должны проходить через территорию соседнего государства и дважды преодолевать растаможку. Это делает бессмысленной всю эту процедуру облегчения для хозяйствующих субъектов процесса растаможки. Взамен мы получили бы только проблемы, связанные с повышением таможенных пошлин и налогов. В экономическом смысле это нецелесообразно.
Наши российские коллеги с пониманием относятся к данной ситуации. Мы ищем формы сотрудничества без Таможенного союза. По-видимому, стоит подумать о какой-то новой платформе или особом статусе для Армении.
— В рамках этой организации или какой-то другой?
— Если каноны Таможенного союза обязательны для его участников, то для стран-партнеров должны быть отдельно зафиксированы особые каноны поведения. Это, видимо, должно быть нечто новое. Надо искать другие формы сотрудничества. Таможенный союз не предоставляет нам таких инструментов, которые были бы выгодными для хозяйствующих субъектов. А тогда он становится бессмысленным.
— На днях было официально объявлено о начале переговоров по созданию зоны свободной торговли между Арменией и Евросоюзом. Как это скажется на участии Армении в создании зоны свободной торговли в рамках СНГ? И какова конечная цель Армении в торгово-экономическом сближении с Евросоюзом. Украина, например, говорит, что для нее зона свободной торговли с ЕС — это шаг на пути к более глубокой интеграции.
— Мы такого не говорим. Для нас очень важным экономическим и политическим вопросом является освоение новых экономических территорий. Наши геополитические условия таковы, что мы должны расширять наше экономическое пространство. Это одно из условий дееспособности нашей экономики. Мы заинтересованы в сотрудничестве в рамках СНГ, но хотим, чтобы и европейский рынок был открытым для нас.
Для того чтобы экономика ЕС открылась для нас, мы должны внедрять определенные стандарты, соответствующие европейским требованиям. Это прежде всего стандарты, связанные с безопасностью в области пищевых продуктов. Речь идет о надзоре и системе контроля в этой области. Мы должны иметь лаборатории, которые были бы в состоянии осуществлять мониторинг этого поля. Европейские потребители должны быть уверены, что продукция из Армении соответствует европейским стандартам безопасности и качества. Это потребует от нас серьезной работы. На то, чтобы эти стандарты были проработаны на нормативном уровне, внедрены и реализованы, уйдет около трех лет. И тогда для нас откроется новый большой рынок.
— Еще один вопрос по взаимодействию Армении с ЕС. Из документов WikiLeaks следует, что программа ЕС «Восточное партнерство», членом которой является и Армения, направлена на ослабление влияния РФ на постсоветском пространстве. Почему Ереван — друг и союзник Москвы — участвует в проекте с антироссийским подтекстом?
— Я не согласен с тем, что программа направлена на ослабление позиций РФ. События последних лет доказывают обратное. Мы сотрудничаем и с НАТО, и с ЕС. Наша (Республиканская.— “Ъ”) партия стала членом—наблюдателем Европейской народной партии (крупнейшей политической силы Европарламента.— “Ъ”). Эти процессы не направлены против третьей стороны. Точно так же, как наши стратегические партнерские отношения с РФ не направлены против ЕС.
Все наши программы международного сотрудничества открыты для наших партнеров. Армения — маленькая страна. Она не может играть с дипломатией. Обо всех наших программах сотрудничества — будь то с ЕС, НАТО, США, Ираном, Китаем или Грузией — наш стратегический партнер Россия в курсе. Она с пониманием относится к тому, что мы делаем. Если на этот вопрос посмотреть с позиции Еревана, то станет очевидно, что у нас нет большого выбора для развития партнерских отношений — учитывая нашу геополитическую ситуацию и проблемы с соседями. Но мы ничего не скрываем от наших партнеров — и в этом наша сила.
— Последний вопрос тоже связан с Россией. Если Россия и Азербайджан не договорятся об условиях аренды Габалинской РЛС, есть ли шанс, что Армения даст добро на строительство подобной станции на своей территории?
— Почему нет?
— То есть все обсуждаемо?
— Конечно. Если наша территория представляет собой такой интерес, то мы готовы обсуждать этот вопрос.
— А что касается охвата…
— Думаю, что здесь даже могут быть преимущества, так как Армения — горная страна. Охват может быть шире.
http://kommersant.ru/