12 декабря Азербайджан будет отмечать очередную дату очередной смерти "общенационального вождя" Гейдара Алиева. Дата не круглая, но от какой из многочисленных смертей Г.Алиева ни велся бы отсчет, повод для воспоминаний все же наличествует.
Нынешний президент Азербайджана И.Алиев при любом удобном случае любит подчеркивать, что он является продолжателем идей "великого лидера" Гейдара Алиева. Оставим в стороне "скромность" сына, посмертно наградившего Г. Алиева этим и другими подобными званиями, усеявшего весь Азербайджан и многие страны мира памятниками отцу и даже готового разорвать отношения с государствами, принявшими или готовящимися принять решение о сносе памятника Гейдару Алиеву. Ильхам Алиев по-своему примерный сын и заботливый отец. Однако стоит разобраться в том, насколько "великий лидер" и "общенациональный вождь" соответствует своему посмертному статусу и как нынешний президент Азербайджана следует проложенному отцом курсу.
Мне уже приходилось писать ("ГА", 6 декабря 2012 года) о том, что Нахиджеванская автономия провозгласила свой выход из СССР и Азербайджана 19 января 1990 года, почти за два года до Республики Арцах. В последующем, вплоть до июня 1993 года, то есть до дня возвращения Гейдара Алиева к власти в Азербайджане, ныне названном "днем национального спасения", Гейдар Алиев продолжал игнорировать Азербайджан и его проблемы. История, даже недавняя, не любит предположений, но если бы вооруженный переворот С.Гусейнова не удался, то Гейдар Алиев, скорее всего, стал бы "общенациональным вождем" и "великим лидером" Нахиджеванской республики. У жителей этой автономии гораздо больше оснований почитать его, чем у населения Азербайджана. Так, вследствие сепаратизма Гейдара Алиева в годы агрессии Азербайджана против Арцаха жители Нахиджевана не призывались в вооруженные силы агрессора.
В книге "Карабахская война" азербайджанского автора Мамеда Велимамедова описан красноречивый случай: "… летом 1993 года на сессии Милли меджлиса Г.Алиев в полемике с депутатом от НФА И.Ибрагимли рассказал: "В августе 1992 года в Нахичевань приехал И.Ибрагимли и в беседе со мной сказал, что надо открыть второй фронт против Армении из Нахичевани, т.к. в сентябре-октябре намечены крупные операции с целью освобождения Карабаха и надо заставить Армению часть своих сил оттянуть из Карабаха на Нахичевань. Я ему ответил: хотите освободить Карабах, освобождайте, но не впутывайте в это Нахичевань" (здесь и далее сохранены тюркские наименования топонимов у азербайджанских авторов).
Интересно, что и, оказавшись во главе Азербайджана, Гейдар Алиев продолжал защищать право жителей Нахиджевана не принимать участия в войне против Арцаха. Так, в интервью московскому еженедельнику "Собеседник" от 10 августа 1993 года он рассказал о том, как в бытность руководителем Нахиджевана вел сепаратные переговоры с Арменией: "У нас протяженность границ 300 километров. Я постоянно контактировал с руководством Армении. И мне удалось найти с ними общий язык. Нахчыванцы так и говорили: любой голод-холод вытерпим, только не воевать".
Эту же мысль Гейдар Алиев повторил спустя два дня в интервью газете "Российский фермер": "Мне, используя свои старые личные связи, удалось договориться с руководством Турции и Ирана о помощи: о кредитах, гуманитарной поддержке, обеспечении электроснабжением... Удалось и договориться с руководителями Армении о мирном режиме. Не приписывая себе ничего лишнего, могу сказать, чем действительно стоит гордиться в жизни: я уберег за это время Нахчыван от войны".
12 августа 1993 года осуществляющий полномочия президента и председатель Верховного Совета Азербайджанской Республики Гейдар Алиев разоткровенничался с российским писателем Александром Прохановым о временах руководства Нахиджеваном: "У меня сложились дружественные личные отношения с иранскими и турецкими руководителями. Президент Ирана прислал в Нахчыван свой самолет, я полетел в Тегеран и договорился о помощи. Мы построили ЛЭП и стали получать энергию из Ирана. Так же и топливо, и продовольствие... Президент Турции Демирель сам предложил мне кредит в $100 миллионов. Тоже прислал свой президентский самолет, и я побывал у него в Анкаре. Я построил дорогу в Турцию, мост через реку и наладил снабжение товарами. Но мое главное достижение – я избежал вооруженного конфликта с Арменией. Было очень острое положение, были крайние моменты, но я нашел выход, и крови на нашей земле не было".
После того как Гейдар Алиев возглавил Азербайджан, Нахиджеван вернулся (без юридического оформления) под контроль Азербайджана, однако "главное достижение" президента Азербайджана не было нарушено: молодые ребята из Нахиджевана не призывались в вооруженные силы Азербайджана на войну с Арцахом. На этом фоне местечкового сепаратизма Гейдара Алиева удивительно цинично звучат его слова, сказанные на встрече с представителями общественности Бейлаганского района и совещании с военнослужащими 9 апреля 1994 года. "Почему же получается так, что армяне приходят сюда из Ленинакана, Еревана, Кировакана, сражаются и погибают? Они тут и ранения получают, и погибают. А мы здесь свои земли, села не защищаем", - недоумевал и жаловался президент Азербайджана.
Эта мысль явно не давала покоя Гейдара Алиеву, укрывшему от военных действий своих земляков – нахиджеванцев, и он ее повторил в тот же день уже на совещании с активом Бардинского района: "Как же получается, что Армения с населением в два раза меньше, чем наше, создала армию и эта армия оккупировала наши земли? Приезжают воевать из Еревана, Ленинакана в Физулинский, Агдамский, Тертерский районы, погибают здесь, претворяют в жизнь притязания армянских националистов. А мы бессильны защитить свои земли..."
Гейдар Алиев, возможно, как никто другой, понимал, что закавказские турки и тем более представители автохтонных народов Азербайджана не желают воевать в армянских горах Арцаха, ибо не признают этот край в качестве родины. Именно поэтому, возглавив Азербайджан, он, опираясь на опыт нахиджеванского периода своей политической жизни, начал переговоры с руководством Нагорно-Карабахской Республики, от чего сегодня пытается откреститься его сын. Однако сохранились архивные документы, а также заявления самого Гейдара Алиева об этих переговорах, равно как и его признание того, что сторонами военного конфликта являются Арцах и Азербайджан.
Так, 26 октября 1993 года в ходе совместной с Действующим председателем СБСЕ (ныне ОБСЕ. – Л.М.-Ш.) Маргарет аф Углас пресс-конференции Гейдар Алиев, отвечая на вопрос о спланированности эскалации военных действий в Арцахе, сказал: "Я не исключаю такую версию, иначе ничем нельзя объяснить эскалацию военных действий тогда, когда мы имели очень устойчивое прекращение огня на основании соглашения, которое было достигнуто между Азербайджаном и Нагорным Карабахом при посредничестве Российской Федерации".
На пресс-конференции в Париже 21 декабря 1993 года президенту Азербайджана был задан вопрос: "Господин президент, вы тот человек, который пришел к власти в то время, когда уже пять лет в вашей стране продолжался конфликт между Азербайджаном и Карабахом, вы также тот человек, который дал согласие на диалог со всеми соответствующими сторонами, в том числе со сторонами в Нагорном Карабахе. В сентябре состоялась ваша встреча с Тер-Петросяном… Но ваша встреча с Тер-Петросяном, которая должна была состояться в октябре, была перенесена после бунта в Москве".
Ответ Гейдара Алиева раскрывает суть его политики с армянскими государствами. Он просто соглашается с определением "конфликт между Азербайджаном и Карабахом" и отвечает: "Я не согласен со второй частью вопроса. Так как встреча с президентом Армении Левоном Тер-Петросяном не отложена. Я стал сторонником диалога. Я действительно проложил путь для создания связи и диалога между Азербайджаном и правящими силами Нагорного Карабаха".
Весьма специфично и отношение Гейдара Алиева к потерям в рядах вооруженных сил Азербайджана. В полном паники выступлении в президентском дворце 17 апреля 1994 года он заявил: "Перед поездкой в Москву мне сообщили по телефону, что дезертировал Хачмазский батальон, стоявший в Агдамском районе. Были побеги и из Сумгайытского батальона. Правда, ранее мне сообщили, что за один день погибли 12 человек из этого батальона. Я упомянул его в своем обращении по телевидению, приведя в его пример как образец героизма. А наутро мне сообщили, что остальные бойцы батальона сбежали".
Разумеется, Гейдар Алиев делал все возможное для того, чтобы агрессия Азербайджана против Республики Арцах завершилась полной оккупацией молодого армянского государства. Вместе с тем он понимал, что у Азербайджана просто нет этой возможности. Его многочисленные жалобы на массовые дезертирства в рядах вооруженных сил Азербайджана - "Если за последние недели тысячи наших бойцов убежали, оставив без боя позиции, то какой оценки это заслуживает?", "Не секрет, что во время последних событий на территории Джебраильского района, в Горадизе и других пунктах наши бойцы ушли со своих позиций даже раньше местного населения", "Из 2-тысячной бригады в Джебраиле 1950 человек, оставив позиции, перешли на другой берег Араза – в Иран" – полны отчаяния.
Понимание бесперспективности военной авантюры Азербайджана пришло к Гейдару Алиеву с опозданием, но это понимание заставило его добиваться переговоров со второй стороной конфликта – Республикой Арцах – и буквально вымаливать соглашение о прекращении огня. Ибо, как он сказал на уже упомянутом совещании 17 апреля 1994 года (меньше чем за месяц до подписания соглашения о прекращении огня!): "Потому что, если мы потерпим поражение, будет захвачена и оставшаяся часть наших земель и неизвестно, кто и где будет после этого жить".
Способен ли понять это Ильхам Алиев, уже купивший в Дубае квартал для своей семьи?
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН, "Голос Армении"