Президенты Грузии и Азербайджана разрабатывают совместный план противодействия сближению Тбилиси с Москвой и Ереваном
Теперь уже почти формальный президент Грузии Михаил Саакашвили очень любит пользоваться гостеприимством своего азербайджанского коллеги. На этот раз он побывал в Баку не просто так, а по поводу — для участия в мероприятии со звучным названием “Южно-кавказский форум”. Но если судить по публичным выступлениям грузинского гостя, целью его визита было вовсе не укрепление кавказского единства, а пропаганда правящего в Азербайджане режима. Саакашвили договорился до того, что назвал Ильхама Алиева лидером, от которого зависит судьба народов планеты Земля.
Прежде чем перейти к комментариям сделанных Михаилом Саакашвили неожиданных заявлений, стоит оценить само мероприятие, именуемое “Южно-кавказским форумом”. Согласитесь, странно, что форум именуется “южнокавказским” в условиях, когда в нем не участвует одна из трех южнокавказских стран. Но оказывается, грузинский лидер считает Баку центром не только Южного Кавказа, но и едва ли не всей планеты. “Будущая судьба региона решается в Азербайджане. Это вопрос независимости не только Азербайджана, но и Грузии, Украины, Молдовы и вообще всех постсоветских стран. Сейчас в Азербайджане решается судьба безопасности Европы и свободы мира”, — объявил президент Грузии. Вопрос о том, будет ли мир свободным или окажется в рабстве, по мнению Михаила Саакашвили, может решить только один человек — Ильхам Алиев. И он его решит. Он, конечно же, спасет планету, как это делает Бетман в голливудских фильмах. Саакашвили в этом не сомневается. Но выясняется, что есть в нашем регионе темные силы, которые хотят помешать Азербайджану и его лидеру избавить нашу планету от мрака. “Это не надуманный вопрос. Эти силы хотят положить конец успехам Азербайджана и сделают для этого все”, — сказал правитель авлабарской резиденции, при этом отметив, что “эти силы” — общие враги Грузии и Азербайджана”. Смею надеяться, что гость Ильхама Алиева имел в виду не Армению. Хотя в первую очередь именно мы готовы постараться, чтобы подпитываемое нефтедолларами геополитическое влияние Азербайджана, явно преувеличенное Михаилом Саакашвили, как можно скорее было нейтрализовано.
Армению в негативном контексте Саакашвили старался не упоминать. Но при этом пользовался любым поводом прямо или косвенно противопоставить Баку Еревану, а себя противопоставить премьер-министру Бидзине Иванишвили. Если Иванишвили в ходе визита в Ереван сказал, что Грузия могла бы брать пример с Армении, которой удается поддерживать хорошие отношения как с Россией, так и с Западом, то Саакашвили в Баку заявил, что знает только одну страну, с которой Грузии следует брать пример — это Азербайджан. Интересно, разделяют ли эту точку зрения грузинские избиратели? Хотя ли они, чтоб и Грузией, как Азербайджаном, правила монаршья династия, передающая власть по наследству и гноящая инакомыслящих в тюрьмах?..
Политическая повестка последних переговоров Саакашвили и Алиева предполагала два важных вопроса, в которых между президентами имеется полное взаимопонимание. Первый — форсирование реализации проекта “Карс — Ахалкалаки” с целью провала попыток задействования транскавказской железнодорожной магистрали. Второй — разработка мер, направленных на сохранение азербайджанской монополии на поставки в Грузию энергоносителей. В обоих вопросах подходы Саакашвили и Иванишвили в корне разнятся. Если президенту дорога из Ахалкалаки на Карс нужна прежде всего для того, чтобы предотвратить восстановление железнодорожного сообщения через Абхазию, то Иванишвили не видит причин, мешающих функционированию обеих магистралей. Если Михаила Саакашвили устраивает нефтегазовая зависимость Грузии от Азербайджана, то Бидзина Иванишвили стремится к энергетической диверсификации и ослаблению механизмов политического воздействия со стороны Баку “методом вентиля”. Таким образом, становится очевидным, что сформированное народом новое грузинское правительство хочет одного, а власти Азербайджана и Михаил Саакашвили — совсем другого.
Осторожные попытки нового грузинского премьера укрепить диалог с Арменией вызывают у Саакашвили трудно скрываемое недовольство. Недавно в интервью тбилисскому телеканалу “Рустави-2” он публично намекнул на то, что Бидзина Иванишвили запятнал себя чрезмерно активными связями с армянами. “Наш премьер-министр ни с кем столько не встречался, сколько с армянским коллегой”, — заявил президент, усматривая, надо понимать, в этом что-то зазорное. Между тем стоит пояснить, что после произошедшей в октябре смены власти глава грузинского правительства виделся со своим армянским коллегой всего лишь раз и общался с ним не больше часа. За эти же шесть месяцев Михаил Саакашвили встречался с Ильхамом Алиевым три раза, а с Сержем Саргсяном ни разу. Я бы не сказал, что особое отношение грузинского лидера к азербайджанскому правителю вызывает у президента Армении особую ревность. Тем более что наблюдаемое “взаимное притяжение” Алиева и Саакашвили в действительности является проявлением стратегического партнерства не между двумя странами, а лишь между двумя президентами. Поддержка бакинского правителя — это едва ли не единственный политический аргумент, оставшийся в руках готовящегося к уходу на покой обитателя авлабарской резиденции. Потому-то он так дорожит дружбой с Алиевым и всячески стремится ему угодить. А так как Саакашвили продолжает претендовать на возможность возвращения к власти через пять лет, он кровно заинтересован в том, чтобы правящая в Баку династия оставалась на троне как можно дольше. “Для нас возможная смена курса Азербайджаном сравнима с катастрофой. Поэтому чем дольше там будет править Ильхам Алиев, тем умереннее будет чувствовать себя Грузия”, — заявил недавно президент.
Формальное право говорить от имени Грузии Саакашвили будет сохранять еще пять месяцев. После намеченных на октябрь президентских выборов тбилисская администрация обретет, наконец, целостность, и персональное мнение лучшего друга Гейдара Алиева уже не будет ассоциироваться с официальной позицией грузинского государства. Народ Грузии сам решит, что ему нужно для того, чтобы “чувствовать себя увереннее”, и что для него сравнимо с “катастрофой”.
Артем Ерканян, "Новое время"