По итогам встречи 12 февраля в Гаване первоиерархов Москвы и Рима Патриарха Кирилла и Папы Франциска многие православные в России спрашивали себя и друг друга: а нужна ли она была вообще?
От того, как люди отвечали на этот вопрос, несложно было сложить мнение о том, какое самочувствие христианства они для себя желали бы. И его, пожалуй, вот так не выразить общими словами "изолированность" или "открытость". Это всего лишь выражения форм, в которых изъявляется такое самочувствие. Главным останется понимание того, что люди для себя считают "святостью" и, следовательно, что является для них определяющим мотивом всех своих предстоящих действий. Что люди готовы исполнить, чтобы эту "святость" являть, какой алгоритм поступков они видят для себя освящающим всю их жизнь, пишет ИА REGNUM.
НАИБОЛЕЕ РАДИКАЛЬНО НАСТРОЕННЫЕ, ОТВЕРГАЯ ВСЯКУЮ возможность такой встречи, боялись утраты святости и непорочности от общения с "еретиками" и прикосновения к "еретикам". За еретиками, естественно, остается право выбора: покаяться и приползти в слезах как блудный сын или сгореть в аду. Но до момента "чистосердечного раскаяния" говорить с ними совершенно не о чем. Так думают очень многие православные (справедливости ради заметим, что среди католиков такие мысли тоже присутствуют). И это, конечно, говорит о качестве духовного самочувствия. Оно, прямо скажем, из рук вон плохо. Не верно, скорее всего, думать, будто иерархи не видят проблемы с паствой и не чувствуют с ее стороны шантажа. Потакая низкому духовному спросу, иерархи Православной церкви в то же время вынуждены были вести политику детанта, разрядки, или, выражаясь грубо, вести двойную игру, понимая, что дальнейшее потакание примитивным псевдохристианским мотивам в церкви может привести ее к полнейшему краху, превращению в региональную секту, замкнутую на идее собственной исключительности.
Совместная декларация Патриарха и Папы говорит о том, что обе церкви решили больше не ползти навстречу друг другу по болоту сложившихся отношений, медленно и осторожно разгребая тину, а просто протянуть мост через эту трясину и постараться забыть о ее существовании. Тем самым задекларировано главное: христианство несравненно больше доктринальных о нем мнений. Если церкви и дальше станут двигаться совместно к пониманию подлинного выражения христианства и подтягивать к этому пониманию свою паству, то встречу в Гаване в дальнейшем можно будет считать точкой отсчета эпохи нового христианского возрождения. Но это пафосные слова, а пафос крайне неуместен там, где впереди предстоит большая работа. Чтобы все пафосом и не закончилось, к ней надо приступать и, главное, не отступать.
"ПУСТЬ НАША ВСТРЕЧА ВДОХНОВИТ ХРИСТИАН ВСЕГО МИРА С НОВОЙ ревностью призывать Господа, молясь о полном единстве всех Его учеников. Пусть она - в мире, который ожидает от нас не только слов, но и деяний - станет знамением упования для всех людей доброй воли… В решимости прилагать все необходимое для того, чтобы преодолевать исторически унаследованные нами разногласия, мы хотим объединять наши усилия для свидетельства о Евангелии Христовом и общем наследии церкви первого тысячелетия, совместно отвечая на вызовы современного мира. Православные и католики должны научиться нести согласное свидетельство истины в тех областях, в которых это возможно и необходимо" - говорится в декларации.
"Согласное свидетельство истины" - это вообще-то и есть выражение христианства. А "области", в которых оно НЕ необходимо, отношения к нему, скорее всего, никакого не имеют. Или имело в свое время значение тактическое, оказавшееся в таком виде проигрышным, бесполезным: "Мы скорбим об утрате единства, ставшей следствием человеческой слабости и греховности, произошедшей вопреки Первосвященнической молитве Христа Спасителя: "Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино" (Ин. 17:21)". Это ведь разговор не только об ОТНОШЕНИЯХ двух церквей. А больше даже о причинах, из-за которых отношения сложились такими, какими они сложились. И в свою очередь причины тут не только политические, не в этом одном их ГРЕХОВНОСТЬ. Предстоит разговор о доктринальных прорехах, которые привели к такому состоянию. И тут не отделаться спорами, что "у нас правильно, а у вас нет". Придется идти к пониманию, что сама постановка вопроса была неправильной, она была изначально неверной, греховной и у тех, и у других, превратившей временное в вечное, процесс постижения в открытую раз и навсегда формулу.
ЦЕРКВИ МОГУТ ИДТИ НАВСТРЕЧУ ДРУГ ДРУГУ "ВЗАИМНЫМИ УСТУПКАМИ", и, возможно, так первое время и следует поступать (не сильно, впрочем, увлекаясь процессом). Но это может быть тактикой сближения лишь первое время. Чтобы по-настоящему преодолеть разногласия, то есть явить подлинное и согласное понимание христианства ("согласное свидетельство истины", как сказано в Декларации), потребуются более решительные действия. Папа Франциск в последние годы показал, что это возможно. Его решительность и способность игнорировать второстепенное в пользу главного - хороший пример. То, что иерархи Русской Православной Церкви угадали в этой решительности "свидетельство истины" - хороший сигнал. Все хорошее против всего плохого, все доброе против всего злого, и не просто "против", а деятельно исполняемое добром - это и есть христианство, "согласное свидетельство истины".
ИА REGNUM