ARMENIA Today представляет интервью с доктором экономических наук Кареном Адонцем.
Последующие два года в Армении ожидаются парламентские и президентские выборы, могут ли они как-то повлиять на социально-экономическое положение в стране?
Не думаю, выборы в Армении сами по себе не могут изменить социально-экономическое положение в стране. Ситуация может меняться только, если будут предприняты соответствующие шаги, независимо от того, какая политическая сила у власти.
Вы считаете, что нет разницы, будут у власти социалисты, либералы или республиканцы?
Безусловно, основополагающая идеология имеет значение, но она будет вынуждена исходить из существующих реалий, если, действительно, есть стремление изменить положение дел. У нас эти реалии специфичны и во многом неутешительны: острые геополитические противоречия в нашем регионе, недоброжелательное соседство, постепенно «тающая» диаспора, продолжающаяся эмиграция, наша экономическая отсталость и внутренние противоречия. Именно эти проблемы и являются главными вызовами, своего рода, радикальной «оппозицией» против нашего развития. Если говорить о предметности идеологии, то ее основополагающим звеном преимущественно является отношение к экономической составляющей.
Либерализм в чистом виде приемлем для той страны, экономика которой уже конкурентоспособна, структуры сформированы и в свободном рыночном пространстве она может легко удержаться и развиваться без особого участия государства. Для неподготовленной Армении, эта идеология приводила и приведет к дальнейшему сужению экономики, к космополизму в психологии общества. И поэтому, для меня лично, она неприемлема. Социал-демократия, это в большей степени потребительская, чем созидательная идеология, учитывая ее пренебрежительное отношение к движущему потенциалу рыночных механизмов. Она может быть допустима для состоявшихся и богатых стран, уровень экономического развития которых может позволить себе дополнительную нагрузку, в виде растущих социальных расходов. Но, время показало, что в процессе развития это бывает лишь временным отступлением.
Задача национально-консервативной идеологии, которую, считаю более приемлемой сегодня, где консерватизм подразумевает опору на годами отточенные сильные черты нации и избавление от приобретенных в периодах «приспособления» пороков, должна заключаться в мобилизации патриотического потенциала армянского общества. А относительно нынешней ситуации в экономике, ее первостепенная задача, это обеспечение ускоренного перехода от олигархической к корпоративной экономической структуры, и прежде всего, в изжитии эгоцентризма. Важным звеном в объединении Армении и диаспоры, на данном этапе, является ее экономическое и профессиональное соединение, что соприкасается с повседневной жизнедеятельностью людей. Без участия государства делать это крайне сложно. А церковь, школы, партии и разные общественные организации должны создать подлинную среду объединения, вместо того, чтобы стать «анестезией» чувства опасности к процессу естественной ассимиляции в современных условиях эмиграции.
Это, безусловно, сложная задача, так как соприкасается с объективными противоречиями между патриотизмом и предпринимательской психологией. Оно всегда было «ахиллесовой пятой» нашей национальной идеологии. На основе чего мы стремились объединить нацию: вера, язык, мораль, традиции. А где объединение бизнеса. Если не отвергали, то принижали этот фактор, считали его антагоничным по отношению к национальным ценностям, считали частным делом каждого. Мы почти отвергали фактор, который является одним из базовых элементов природы человека.
«Американская мечта», по сути идеология материального благосостояния, стала основой создания сильнейшей державы мира. Создание транснациональных корпораций кардинально изменили всю прежнюю структуру мировой экономики, и вся система индивидуального богатства, которым болел и болеет армянский бизнес до сих пор, оказалась на нижних рубежах. Транснациональные корпорации, это лишь по форме транснациональные, по содержанию же, это эффективное скрещивание патриотизма и экономического интереса. В быстром послевоенном восстановлении Японии решающую роль сыграли именно национальные корпорации, граждане Японии, после второй мировой войны, делали все возможное, чтобы защитить и восстановить свои национальные корпорации. Посмотрите, какие позиции были у армянского бизнеса в конце девятнадцатого и в начале двадцатого века, в частности в нашем регионе, когда в мире царила эпоха индивидуальных предпринимателей, и смотрите, где мы находимся сегодня, когда в мире доминируют корпорации. В мире нет ни одной транснациональной армянской корпорации, ни одной. Да есть богатые армяне со своими разветвленными компаниями, но нет прямой связи между ними и обществом, между ними и национальными приоритетами. Восхваление и ожидание благотворительности, помощи, это признание своей слабости, нельзя объединять нацию вокруг слабости и жалости, выставляя напоказ немытые детские руки и бедных крестьян. Эти 20 миллионов не стоят этого. Если мы не сможем объединить армянские возможности вокруг усиления, где каждый станет ощущать важность своего участия, где его личный и национальный интересы будут тесно взаимосвязаны, мы никогда не сможем усилить нашу страну и самостоятельно решать свои общенациональные задачи. Вспомним здесь слова Нжде, что «лишь богатства измирских армян хватило бы, чтобы купить всю Армению». Здесь, конечно же, вопрос не о купле продаже земель, а об отсутствии патриотичности, следовательно, национальной корпоративности бизнеса.
Мы говорим о свободных выборах. Какие могут быть свободные выборы в экономически зависимом обществе. Такое впечатление, что в Армении начинает бурно развиваться политическое «сектантство», партии без идеологии, с клятвами и «духовным жертвоприношением». Это даже не слепая партомания, опирающееся хотя бы на идеологию. Рекрут нуждающихся, преданность клятвами, внушение, что если изменишь «политическую» ориентацию, навесим ярлык предателя, это прямой и опасный путь к «зомбированию» общества.
Если выборы не представляют особую значимость, как иначе можно формировать власть?
Необходимо понять, что выборы в большей мере эмоциональный процесс, и общество, находящиеся в определенном напряжении, даже при абсолютно свободных условиях и преобладающем своем большинстве, вполне может «ошибаться». Это не может и не должно стать трагедией и привести к безысходности. Ведь когда обществу прививают мысль о том, что народ в своем большинстве никогда не ошибается, что ее главная политическая миссия начинается и заканчивается выборами, то при неэффективном управлении и с накоплением тревожных проблем, оно естественно отчуждается от своей основной гражданской роли. А последнее подразумевает полноценное ощущение себя собственником своей страны. Политическая задача общества-собственника заключается в четком определении своих целей и приоритетов, в выборе политических управляющих и твердый, коллективный контроль над исполнением своих требований. Для здорового общество, четко знающего свои приоритеты и цели, имеющего ясное представление о необходимых шагах своего правительства, не сложно коллективно принуждать исполнительную власть действовать именно в том направлении и той скоростью, которое требуется. Правительство должно постоянно чувствовать осмысленное, цепкое и придирчивое дыхание общества. Если собственник не знает, что он хочет, коллективно не следит за тем, как управляется его собственность, то любой управляющий легко сядет ему на голову, особенно если это голова располагается у него под ногами. Поставьте кого угодно в роли правительства в развитых странах, структуры общественного управления не позволят менять систему и ценности, если общество само не против этого. То есть, осмотрительное отношение к выборам, без преувеличения их роли, коллективное осмысление целей, задач, путей их достижения и последовательное, требовательное отношение к работе политических управляющих.
А у олигархической системы могут быть элементы корпоративности?
Сегодня, очевидно, что олигархическая система, формированная в Армении, это не только морально-психологическая проблема. Работая вовнутрь экономики и вытесняя малое и среднее предпринимательство, она постепенно приведет к дальнейшему истощению экономики. В олигархической системе вся собственность компаний сосредоточена в руках крайне ограниченного числа собственников или собственника. Не вдаваясь в подробности о психологической инертности этих структур, скажу лишь, что они никогда не станут опорой мощной экономики. Мы стали заложником собственных предрассудков о нашем генетическом индивидуализме. Да, индивидуализм важное качество, но нельзя его абсолютизировать, в масштабном экономическом развитии она не приемлема, здесь нужна только «командная игра». Это вовсе не означает снижение заинтересованности у собственников, корпоративность в разы эффективнее, чем индивидуальное предпринимательство, это ключ к открытию новых рынков и инвестиционных возможностей. Вопрос лишь в психологии, и ее надо менять.
Создание национальных корпораций предполагает соединение множества независимых компаний, посредством взаимных владений акций, исключающих повышение их доли, и непременным участием государства, обеспечивая мощное торгово-финансовое и инвестиционное присутствие на внешних рынках. Только таким структурам может быть под силу привлечение крупных кредитных ресурсов для реализации масштабных национальных проектов, только они смогут раскрыть новые рыночные и инвестиционные возможности для Армении, без них невозможно иметь доступ к высоким технологиям, только такие корпорации смогут выявить и объединить предпринимательский и профессиональный потенциал диаспоры.
Должен сказать, что в 2000 году, уже стало очевидно, что олигархизация армянской экономики неизбежно. Глобально, для относительно слабых, переходных экономик возможны три варианта развития: полностью либеральный, корпоративный и олигархический. Полностью либеральный путь, для таких экономик, как наша, неизбежно приведет к потере основных сегментов внутреннего рынка. Если, кому-то кажется, что с расколом монополий на сахарном рынке или на рынке нефтепродуктов, армянские предприниматели будут возить по контейнеру и свободно продавать эти товары на внутреннем рынке, то это заблуждение. При неограниченных либеральных условиях, что рано или поздно утвердятся у нас, рынки легко будут освоены самими мировыми производителями этой продукции, притом без особых усилий и без посредников. Следовательно, и с точки зрения защиты собственных рынков, безболезненной и эффективной демонополизации экономики, создание корпоративных структур, для которых основные сегменты внутреннего рынка станут менее существенной частью их бизнеса, где они также являются и крупными потребителями этой продукции, и должен стать одним из приоритетов новой экономической политики. Другая альтернатива корпоратизации для защиты внутреннего рынка, это олигархизация, что является неизбежной платой за непонимание значения для переходных экономик создания национальных корпораций. Из всех стран бившего союза с переходной экономикой, наверное, только у Армении нет альтернативного пути. Страны, которые выбрали чисто либеральный путь, Страны Балтии и Грузия, имеют для этого определенные условия: коммуникационный и транзитный потенциал. Другие, в основном, выбрали олигархический и полуолигархический путь, что при богатых ресурсных возможностях, позволяет относительно длительное время удерживать внутренние рынки.
У Армении в достаточной мере нет ни первого, ни второго. Но Армения, среди них, наверное, единственная страна, у которой пока есть реальный потенциал для относительно быстрого формирования гибкой корпоративной системы, с учетом возможностей диаспоры и предпринимательской хватки. Это, без сомнения, сложная задача, особенно если есть непонимание ее важности, но, безусловно, выполнимая, если есть соответствующая государственная политика. Классический пример непонимания важности корпоратизации в Армении, это годами обсуждаемый вопрос строительства современного медеплавильного комбината в Армении. Кажется, государство должно играть ключевую роль в объединении своих ресурсов в корпоративное производство чистой меди, в современном, экологически чистом предприятии, инициируя параллельно создание фирм, производящих, на этой базе, конечной медной продукции. Концентрата для построения комбината сегодня добывается достаточно, небольшую часть, при необходимости, можно и импортировать, по утилизации серной кислоты проработаны множество вариантов. Остается одна проблема, каждый, кто добывает медный концентрат, хочет построить свой собственный комбинат. Поэтому, без создания маневренных, пусть не крупных, транснациональных корпораций, финансово-промышленных групп, Армения не сможет успешно проводить ни экспортную, ни инвестиционную политику. Следовательно, олигархическую систему нельзя ломать, она должна быть рассеяна, с участием государства, в корпоративные, финансово-промышленные группы, с ориентацией на внешние рынки и промышленные инвестиции. Может сложиться впечатление, что под создание олигархической системы ставится, какой-то здравый смысл, «вынужденная мера» и не учитывается те отрицательные явления, о которых мы все хорошо знаем. Конечно, учитывается, но не нужно раскачивать лодку, особенно если есть грамотный путь сбалансировать ситуацию, а обратные шаги могут привести только к еще большим «разрушениям» экономических основ.
Как можно оценивать инициативы молодежных экологических движений, они сегодня довольно активны?
Безусловно, это положительное явление. Но здесь есть одно узкое место. Помните, что в конце 80-х годов в Армении было более ярое экологическое движение, что привело к закрытию ряда стратегических предприятий, и в конечном итоге, вылилось в еще большую экономическую и экологическую проблему, к вырубке огромных зеленых массивов. Экология в Армении имеет особое значение, но не меньшее значение имеет создание современной, разветвленной промышленности. Нужно найти правильный баланс, с четким определением «карты промышленных территорий», с конкретным очертанием, где можно разворачивать новые промышленные производства и какой направленности. У Армении нет альтернативы, она должна стать промышленной страной и именно с этой точки зрения, подход общественных организаций должен быть выработан совместно и профессионально, но не как не на основе «революционного» энтузиазма. Территория Израиля меньше, чем у Армении, но эта страна производит примерно 60 млрд. долларов только промышленной продукции, начиная от химии и металлургии до пищевой промышленности и огранки алмазов, что более 6 раз больше, чем вся экономика Армении и почти 30 раз больше, чем наша сегодняшняя промышленность. Следовательно, наша задача максимально рационально использовать как наши ресурсы, так и территории. Мы должны учесть, что в Армении должны жить не менее 7 млн. населения с высоким уровнем жизни, включая экологические условия, и при полноценном развитии, наших территорий будет определенно недостаточно, и придется создавать многие системные предприятия в других странах.
Какова ваша общая оценка экономической ситуации в Армении?
Трудно положительно оценивать экономику, у которой крайне низкий уровень валового дохода на душу населения, где импорт почти в четыре раза выше, чем узко-структурный экспорт, где треть населения живет бедно, не говоря уже о высокой безработицы, где нет особой ресурсной базы и экономика всецело зависит от внешних трансфертов, добавьте к этому монополии и технологическую отсталость, и в этих условиях внешний долг, достигающий почти половины ВВП. Такая экономика далека от целей и приоритетов, которые, в современных условиях, мы вынуждены ставит перед собой.
С учетом последних реформ и инициатив, что можно сказать о работе правительства по преодолению кризиса?
В целом оценка отрицательная. Но, есть определенные моменты, которые хотел бы озвучить. Во-первых, это первое правительство, которое честно признается в своих серьезных упущениях в структурной и финансовой политике. Во-вторых, это правительство действует в наиболее сложных обстоятельствах. Оно находится в эпицентре политического, олигархического и социального прессинга, и здесь положительно хотя бы то, что правительство начинает думать в правильном направлении. Однако, абстрактно думать и говорить правильно, вовсе не означает действовать верно. Поэтому, считаю, что обществу не стоит рисковать и быть пассивным наблюдателем, как процесс снова станет катиться по очередному порочному кругу. Без правильной общественной поддержки и грамотного «прессинга», деятельность правительства не будет решительной, оно станет робко варьировать между разными силами, стараясь постоянно согласовывать свои шаги.
Положительным вы считаете представленную правительством новую промышленную стратегию?
Представление новой промышленной стратегии это конечно положительное явление, но, к сожалению, я не увидел там программы конкретных шагов. И еще одно примечание: при представлении программ развития, бюджета и т.д. следует избегать от таких определений, как «исторический», «беспрецедентный», они не подходят к нашей ситуации. У нас за 20 лет все программы были «историческими» и «беспрецедентными», а результат плачевный.
А теперь по самой сути программы. Во-первых, это не программа, это скорее политический документ с констатацией плачевной ситуации и демонстрацией готовности правительства сделать «все», там есть все и ничего конкретного. Это как рецепт от определенной болезни, куда врач напичкал все известные медицине лекарства, даже и придраться не к чему, но больной от такого лечения или измучается, или обанкротится. Государство собирается применять все известные методы поддержки, начиная от налоговых льгот до прямого финансирования капитала. Это все красиво, может и политически неуязвимо, но это не программа, которая должна подразумевать: что именно, конкретно, и в какой области собирается осуществлять правительство, за счет каких средств и как все это повлияет на экономическое развитие данной отрасли и на экономику в целом. Складывается впечатление, что программа построена на конкретных обещаниях бизнесменов с «экспортным потенциалом», что если государство предоставит им льготы и поддержку, то они поднимут экспорт на такой-то уровень, и подсчитали, в сумме это примерно 200млн. долларов в год. Можно достичь таких результатов? Может да, может, нет, мне трудно судить, это бизнес, а не политика. Однако, повторяю, это не означает, что я не приветствую новую промышленную инициативу и новое мышление правительства, но мои представления об экономической политике находятся в другой плоскости.
В чем конкретно ошибка?
Ошибка в том, что от состояния абсолютного безразличия к промышленной и к экспортной политике, правительство, в одночасье, понимая гибельность своей прежней политики, собирается хором взяться за руки с бизнесом и совместными усилиями толкать промышленную «машину». В этом и заключается проблема. У правительства, в этом случае не хватит ни сил, ни средств. Если не будет системности, не будет и успеха. Роль правительства не оценивать бизнес, не финансировать ее без разбора, а направлять развитие, систематизировать и обеспечивать взаимосвязь. Пора понять, что современные рынки переполнены, и у них небольших свободных пространств куда больше, чем крупных сегментов, и «толкать» сырьевые отрасли может быть и легко, но, мягко говоря, неправильно. Важно открыть возможности для широкого круга разнопрофильных предприятий, а не зациклиться на конкретных предприятиях, определяя, есть у них экспортная перспектива или нет.
Для уточнения моей мысли, приведу один пример. Недавно, если не ошибаюсь, президент страны высказал предложение о том, что если есть инвестиционные программы, направленные на производство продукций, которые не производятся в Армении, то правительство готово рассмотреть их, предоставляя как налоговые льготы, так и другую поддержку, вплоть до принятия по этим предприятиям отдельного закона. Как должно выглядеть, на мой взгляд, например, это предложение в форме программы, причем, крайне важное предложение? Оно должно выглядеть следующим образом: «правительство выделяет промышленные территории, с проведенными, в соответствии с экологическими требованиями, коммуникациями, обозначает и публикует вес конкретный перечень не производимой в Армении продукции, которая может быть произведена на этих территориях, фиксирует всю систему льгот и поддержки, требований и контроля для тех предпринимателей, которые на этих территориях решат организовать производство такой продукции». Всем все ясно, и не нужно правительству рассматривать и тем более оценивать бизнес проекты и принимать законы для отдельных предприятий. В этом и заключается системность, когда инвесторы не ходят по коридорам обсуждать тот или иной проект, не переживают за экологические протесты, а принимают решения по принятым законам и условиям для всех, где четко видно, какую политику проводит правительство и насколько она эффективна.
Не хочется казаться пессимистом, но зная промышленность Армении, состояние рынков и методы работы правительства, могу сказать, что, к сожалению, будет много «суеты», кредитов, льгот, даже прямое финансирование, но общество не сильно почувствует результативность такой политики. Результат будет ощутим в том случае, если условно под эти 200 млн. долларов в год будут действовать тысяче небольших экспортных компаний со стартовым годовым объемом экспорта, скажем, в 200 тыс. долларов каждой. В этом случае в стране, в ближайшие пять лет, будет 5 тысяч новых фирм, с ориентацией на экспорт. И если правительство для их привлечения грамотно предоставит им льготный технологический кредит на приобретение современного оборудования в размере 100 млн. долларов в год, то эти фирмы в последующие 5 лет увеличат свои экспортные объемы в несколько раз. Вот это, в отличие от сырьевого экспорта, будет ощутим как для экономики, так и граждан, и создаст крепкие основы на перспективу. Можно добиться таких результатов? Безусловно, да, но надо думать и действовать в этом направлении, а не заниматься годами выработкой стратегий, нельзя терять драгоценное время, потом станет поздно, мы и так потеряли очень многое.
Что можно сказать про сельское хозяйство, ведь здесь также были предприняты определенные шаги?
В управлении сельским хозяйством нужны серьезные корректировки. Эта крайне важная отрасль не только с точки зрения продовольственной безопасности, занятости и сбалансирования урбанизации, но и с точки зрения формирования и развития сырьевой базы для перерабатывающей промышленности. Сказать, что правительство здесь ничего не делает несправедливо, но есть просчеты в целенаправленности политики. Основные направления господдержки следующие: предоставление четырехпроцентного субсидирования кредитов, предоставление техники и семян фермерам, частичное возмещение потерь урожая.
В чем тогда проблема, почему сельское хозяйство эффективно не развивается, отчего, более половины земель не обрабатываются или обрабатываются неполноценно?
Чтобы ответить на этот вопрос, поставим себя на место фермеров и посмотрим, как эта политика может влиять на их интересы. Во-первых, сразу надо провести условную разделительную линию между плодородными землями, урожайность с гектара которых может быть до двух раза выше, чем в менее плодородных землях. Понятно, что задача государства здесь, заключается в целевом стимулировании, прежде всего, фермеров, обрабатывающих менее плодородные земли. Применяемые сегодня государством меры поддержки могут быть приемлемы в большей мере для фермеров с более сильными стартовыми позициями. Для фермеров же с более слабыми позициями, нужны другие механизмы. Не учет этого момента, кстати, и привел к накоплению крупных долговых обязательств у сельчан, и фактически, помощь и либеральные условия по кредитам, для многих стали головной болью.
Чтобы принимать решение обрабатывать землю или нет, фермерам «слабых» земель, приходится гадать, какую культуру им выращивать, будет ли приемлемая цена реализации, будет ли обеспечено стабильное водоснабжение для орошения, будет ли возмещен ущерб при потере урожая. Однако, даже при наличии этих факторов, почти любой расчет при обработке менее продуктивных земель, размером 1-2 гектара и с учетом действующих цен на технико-химическую обработку, делает эти проекты раскованными и не выгодными. Следовательно, в сегодняшних условиях, «слабые» земли будут обрабатывать лишь единицы, и без целевой государственной поддержки, дело не сдвинется с места.
Что подразумевает целевой механизм поддержки фермерам?
Возьмем обработку орошаемых земель. Известно, что более 30 тысяч орошаемых земель сегодня не обрабатываются. Что, на мой взгляд, здесь нужно делать. Во-первых, для отдельных сельских общин, исходя из характера почвы и климатических условий, определяется наиболее оптимальный ряд сельскохозяйственных культур, что и предлагается фермерам для выращивания, фиксируя в соответствующих договорах размер объединенных в одно целое земельных участков, условно, возьмем 10 и более гектаров, в зависимости от характера продукции. То есть правительство выносит на рассмотрение сельских общин договора, на выращивание определенных видов культур, с четко фиксированными взаимными обязательствами, один из которых, подписавшаяся сторона должна владеть, объединенных в одно целое, 10 гектаров земельного участка. Правительство никому ничего не навязывает, не уговаривает объединяться в кооперативы, но если мини землевладельцам (1-2 гектаров) условия договора будут интересны, то они скооперируются без уговоров, что крайне важно для организации эффективной господдержки.
Во-вторых, правительство обязуется осуществлять всю технико-химическую обработку земли собственными техническими центрами и собственными средствами, и гарантирует стабильное водоснабжение для орошения. Это, с одной стороны, сделает обработку земель более квалифицированной, с применением современных методов, с другой, при правильной организации, снизит затраты на эти операции от 2 до 3 раз, по сравнение с теми, что тратят сегодня фермеры, которые, кстати, сами эти работы не выполняют. Здесь сразу заметим, что все текущие затраты правительства оформляются, как кредитные обязательства и возвращаются со сбором урожая, то есть исключается взятие «необдуманных» кредитов.
В-третьих, правительство фиксирует цену и минимальный объем закупки урожая, четко определяет условия компенсации при его потере. Это позволит также и перерабатывающим предприятиям планировать свои инвестиции на переработку дополнительного объема ожидаемой продукции.
И последнее, до сбора урожая, правительство следит за ходом работ и оценивает примерный объем урожая. При достижении минимально обговоренного объема, все текущие затраты правительства, фиксированные в договоре, как уже отметил, автоматически оформляются, как кредитное обязательство. После расчетов с правительством по поставкам продукции по фиксированным ценам плюс процент за кредит, фермеры продают свою продукцию на свободном рынке. Конечно, здесь следует грамотно поработать с перерабатывающими предприятиями, в чем и заключается координирующая роль правительства.
Таким образом решается вопрос эффективного объединения земель, проблема стартового капитала, кредиты используются по назначению, земли обрабатываются квалифицировано, снижается затраты фермеров, появляется стимул большего урожая, снимается беспокойство фермеров по потере урожая. При таком подходе появится реальная заинтересованность в обработке менее плодородных земель и государство от этого только выиграет, в том числе, и экономически.
Армения сегодня объявляет о своем стремлении к евроинтеграции, вместе с тем, она с одобрением относится и к идее о вхождении в Евразийский союз, вы не видите здесь противоречий?
Сегодня пока нет реальных предпосылок для выработки какой-либо стратегии, в одном, либо, в другом направлении. Армении сначала надо самой встать на ноги, привести в окончательный вид структуру своей экономики и ее приоритеты. Не думаю, что в обозримом будущем нашей стране придется стремительно делать такой выбор, однако нельзя также забивать, что развивающиеся экономики, и прежде всего Россия, имеют большой потенциал развития, в несколько раз превышающих возможности развитых экономик. Сегодня, мировая экономика и глобальная политика входят в фазу неопределенности. Мы слишком быстро и рано начали обсуждать этот вопрос. Нам следует интенсивно работать по всем рынкам, тем более, что интеграционные союзы сегодня проходят важный этап осмысления. Есть правила ВТО, и Россия уже входит в эту организацию, и вполне возможно, что через определенное время природа формирования и облик таких союзов претерпит существенные изменения.
Какова перспектива разрешения долгового кризиса в Европе, есть ли вероятность, в связи с этим, дезинтеграционных процессов в ЕС?
Дезинтеграционные процессы в ЕС, и в еврозоне, сегодня чрезвычайно опасны и чреваты развалом всех экономик, и слабых и сильных. Любая отколовшаяся страна, в нынешних условиях, сразу попадет в еще худшую ситуацию, как в финансовом, так и в экономическом плане в целом. Сегодняшние проблемы экономик ЕС имеют свое объяснение. Дело в том, что до кризиса, уровень жизни в западных, отчасти и в развивающихся стран, опирался, условно говоря, на две экономики, на два совокупных спроса: фондово-спекулятивный и реальный. Под влиянием стремительного роста мировой экономики, компании и обычные граждане делали большие инвестиции на перспективу, взяв на себя «смелые» долговые обязательства. То же самое, по разным мотивам делали правительства, постоянно повышая масштабы бюджетного финансирования. Фондово-спекулятивная пирамида стала быстро разваливаться, и сегодня она почти разрушена, оставив огромные, невостребованные спросом, долги.
Фондово-спекулятивный сектор быстро не восстановится, нет доверия. Следовательно, новая долговая «пирамида», пусть временный, но единственный выход. Страны Еврозоны идут по затоптанной дороге США. В США госдолг уже перевалил объем ВВП, но госдолг США не включает в себе долги отдельных штатов. Еврозона идет на создание единой финансовой структуры, которая являясь как бы отдельной финансовой единицей, начнет привлекать дополнительные кредитные ресурсы от имени всех стран участников. Кто будет финансировать новую долговую пирамиду? Думаю все крупные, относительно здоровые, экономики. В конце концов, долги Европы работали не только на европейские компании, и если покопаться, то в этом «воздушном» спросе доля Китайских, Американских и других не Европейских производителей может оказаться даже выше. Надо учесть, что вероятный дефолт финансовых систем США и Еврозоны, вызовет не волну мирового кризиса, а что-то более серьезное. Сегодня, значительная часть европейских долгов внутриевропейские. Так что, думаю, внешние займы, полученные от имени еврозоны, пойдут на поддержку банков, будет жесткая макроэкономическая дисциплина, с надеждой, что со временем все рассосется. Никому и в голову не взбредет требовать свои деньги и раскачивать финансовую систему. Это, то же самое, что если бы вы должны были бы банку тысячу долларов и были бы неспособны их вернуть, то это слало бы вашей проблемой. Но если вы не можете вернуть банку сто миллионный долг, то это уже проблема банка, который будет и дальше финансировать вас, остерегаясь вашего банкротства, тем более, если и деятельность банка завысила бы от вашего бизнеса. Думаю, что второй волны кризиса не предвидится. Да, будут наблюдаться колебания цен на энергоносители и валютных курсов, рост мировой экономики определенное время останется вялой, но развал мировой финансовой системы, думаю, не предвидится.
Но, есть не менее серьезная проблема. Развитые страны, в условиях экономической и технологической гло