Министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров, говоря об итогах 2015 года заявил, что «в настоящее вопрос присоединения к Евразийскому экономическому союзу не находится в повестке Азербайджана», а «со стороны самой структуры или государств-членов Азербайджану никакого официального обращения в связи с этим вопросом направлено не было».
По его словам, «в рамках 70-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, отвечая на аналогичный вопрос представителей российских СМИ, я использовал выражение «never say never» («никогда не говори никогда»), и значение этого выражения было объяснено». Таким образом, уточнял Мамедъяров, «насколько возможно участие Азербайджана вместе с Арменией в этой предусматривающей экономический и таможенный союз структуре в условиях оккупации азербайджанских территорий членом ЕАЭС — Арменией?». При этом он отметил, что в нынешних условиях Армения не имеет границ ни с одной из стран Евразийского экономического союза: «Независимо от присоединения Азербайджана к ЕАЭС, Армения должна иметь хоть какие-то возможности транспортной связи с государствами-членами этой структуры. Основные и оптимальные транспортные артерии, соединяющие Армению с другими странами-членами, в том числе железнодорожная линия, проходили через территорию Азербайджана. Поэтому, в первую очередь, оккупация представляющей угрозу для всего региона и препятствующей региональному сотрудничеству Арменией азербайджанских земель должна быть прекращена. В результате этого, страны-члены ЕАЭС получат возможность выгодного транзита в Армению».
Сразу отметим два важных момента. Летом 2014 года циркулировали слухи со ссылкой на президента Белоруссии Александра Лукашенко (которые не подтвердились) о том, что якобы президент России Владимир Путин официально пригласил главу Азербайджана Ильхама Алиева вступить в Евразийский экономический союз. Тогда депутат парламента Вахид Ахмедов в интервью Moderator. az утверждал, что «угроза присоединения Азербайджана к Таможенному Союзу никогда не исчезнет» и «Азербайджану не нужен новый СССР». Как говорят, дыма без огня не бывает. В тот момент Баку с визитом посетил министр экономического развития России Алексей Улюкаев, который заявил бакинским СМИ, что «все формы интеграции обсуждаемы и открыты», а «интеграция Азербайджана в Евразийский экономический союз или в Таможенный союз является предметом конкретных обсуждений, равно как и другие формы интеграции».
Тогда Баку не придавал серьезного значения тому, что в Вене фактически приближались к кульминации переговоры «шестерки» международных посредников по ядерной программе Ирана, которые в конечном счете были успешно завершены. Перед азербайджанским руководством замаячили заманчивые горизонты, обозначаемые Еврокомиссией в формате «Восточного партнерства», на фоне осложнившейся ситуации на Украине. Кроме того, Европа заявляла о своем стремлении избавиться с опорой на Баку от энергетической зависимости, связанной с российским газом, и поэтому демонстрировала решительность и уверенность в том, что туркменский газ будет доставляться в Европу через Азербайджан и Турцию. Тем не менее Баку не решился подписать Договор об ассоциации с ЕС потому, что в политической преамбуле этого документа отсутствовал пункт о необходимости сохранения территориальной целостности, решив по-прежнему соблюдать дистанцию от Москвы и Брюсселя, но не отказываться при этом от так называемого тюркского союза, в котором, по выражению одного российского эксперта, «рассчитывал обрести внутренний покой и выход на путь динамичного развития».
Внутри Евразийского экономического союза Баку вел тактическую борьбу против Еревана. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев на заседании Высшего Евразийского экономического совета на уровне глав государств в Астане 29 мая 2014 года заявил, что Армения может присоединиться к ЕАЭС в рамках признанных ООН границ. «Чтобы там одного еще нашего товарища не возбуждать в Азербайджане, вы так вступали в ВТО, нужно и в Евразийский союз вступить в рамках зафиксированных границ в ООН», — подчеркивал Назарбаев, сообщая также, что «по данному вопросу ранее к президентам России, Белоруссии и Казахстана обращался глава Азербайджана Ильхам Алиев». Но сыграть на чужом поле, не будучи вовлеченным в этот процесс, у Баку не было шансов и он проиграл, хотя вопрос границ, в которых Армения вступила в Евразийский экономический союз, пересекается с проблемой Нагорного Карабаха.
В августе 2015 года в Уфе по итогам заседания Совета глав государств — членов Шанхайской организации сотрудничества Азербайджан и Армения получили статус партнера по диалогу. Для Еревана, члена ОДКБ и Евразийского экономического союза (ЕАЭС), участие в Шанхайской организации сотрудничества является еще одним логическим шагом в сторону масштабных интеграционных процессов. Более того, президент Армении Серж Саргсян, говоря о заинтересованности своего государства в деятельности организации, обозначил такой акцент: обеспечение безопасности в регионе. Армения не является проблемой при определении общих приоритетов, создании механизмов для принятия согласованных экономических и политических решений. Что касается Баку, то на сей раз он поступился принципами и решил войти вместе с Ереваном в интеграционную структуру ШОС, несмотря на то, что считает Армению «страной-агрессором».
Причина лежит на поверхности: Баку считает, что в ЕАЭС доминирует Россия, а в ШОС — Китай. Как говорил азербайджанский дипломат Фикрет Садыхов, «ШОС может стать новой площадкой для обсуждения карабахского вопроса». Можно предполагать, что Азербайджан, играя на этой площадке в альянсе с другими тюркскими государствами теоретически мог придать этой структуре форму неустойчивого геополитического гибрида и на базе различных геополитических ориентаций расколоть или вообще развалить Минскую группу ОБСЕ по карабахскому урегулированию. Как напоминает американский журнал Foreign Policy, «ШОС, созданная Китаем, Россией и четырьмя другими государствами Центральной Азии в 2001 году, изначально служила площадкой для урегулирования пограничных споров между участниками».
Но все пошло не так как планировалось. По мере развития бурных событий на Ближнем Востоке, особенно после того, как Турция сбила российский самолет, и когда стал рушиться казавшийся еще недавно прочным российско-турецкий альянс, геополитическая неопределенность Азербайджана стала еще более усугубляться. В этой связи выглядит символично то, что председательствующей в настоящее время в ОДКБ президент Армении Серж Саргсян выступил с принятым общим заявлением: «Мы обсудили инцидент с российским военным самолетом Су-24, участвующим в антитеррористической операции в Сирии и сбитым турецкими вооруженными силами. Данный шаг Турции никак не способствует консолидации международных усилий, направленных на противодействие терроризму, урегулирование ситуации в Сирии и установление мира в регионе. Мы, как союзники России, выражаем солидарность и поддержку позиции Москву по этому инциденту». А в своей речи на этом форуме Саргсян заявил следующее: «Безусловно, у каждой страны — свои интересы, свои приоритеты, но это обстоятельство не должно противопоставляться общим интересам и взаимным обязательствам стран — участников организации. Каждый раз, когда вооруженные силы Азербайджана применяют стрелковое оружие всех калибров, минометы и артиллерийские установки против Армении, они стреляют по Астане, Душанбе и Бишкеку, по Москве и Минску».
Эффективное солирование лидера Армении на саммите ОДКБ вызвало нервную реакцию в Баку, почему-то полагающего, что ему удастся продолжать борьбу с Ереваном в заочном режиме на разных площадках и на разных направлениях. Как заявил руководитель пресс-службы МИД Азербайджана Хикмет Гаджиев, Баку «поддерживает политическое, экономическое, военно-техническое, оборонное и гуманитарное сотрудничества на уровне стратегического партнерства со всеми странами-участницами ОДКБ за исключением Армении», а «совместными усилиями на двусторонней основе используются потенциальные возможности для еще большего развития этих связей во всех направлениях».
Это как, ведь Азербайджан состоит в стратегическом союзе с Турцией, которая обвиняется Россией «в пособничестве в терроризме»? И зачем ОДКБ или ШОС такой «партнер»? Более того, сейчас, когда Баку подвергается давлению со стороны стран Запада на правозащитном направлении, в Азербайджане стали заявлять, что это, мол, реакция на его отказ то ли присоединиться к санкциям против России, то ли на стремление изменить вектор внешней политики в сторону Москвы, и давление с целью заставить Баку открыто занять позицию одной из какой-либо сторон в споре между Россией и Западом. Но здесь надо реалистично оценивать ситуацию. Она в том, что Баку по сути присягнул на верность Анкаре с расчетом на то, как заявил азербайджанский политолог Фикрет Садыхов, «выступить в роли посредника в урегулировании отношений между Турцией и Россией», хотя, по его же словам, «подобное невозможно в какой-то среднесрочной или, тем более, краткосрочной перспективе, так как стороны практически исчерпали кредит доверия друг к другу». И скоро Азербайджану придется считаться, а Анкара уже вынуждена, с тем, что происходящие события коренным образом переформатирует контекст ситуации на Ближнем Востоке и в Закавказье.
Выбор рано или поздно всем придется сделать. Например, его уже сделал Туркменистан. Как заявил президент Гурбангулы Бердымухамедов, «Ашхабад готов к сотрудничеству с Россией и Казахстаном в осуществлении замороженного проекта строительства Прикаспийского газопровода» и обозначил центральную тему будущих переговоров с российским президентом Владимиром Путиным, планирующим посетить Туркменистан в 2016 году. Увеличиваются варианты и у Армении. Соглашение вокруг ядерной программы Ирана вывело через Армению к границам этой страны Евразийский экономический союз. На пороге принятия важных решений находится и Грузия. Так что картина Закавказья начинает быстро меняться и в экономическом, и в политическом смысле. В этом плане важно понять, какие шаги станет предпринимать Азербайджан в новой ситуации, когда чаша весов склоняется в сторону России и Ирана, а не Турции. Наступающий 2016 год обещает стать для Баку богатым на важные события.
Станислав Тарасов, ИА REGNUM