ОТ «ВЕЧНОЙ АРМЕНИИ» ПО «НЕБЕСНОЙ ЛЕСТНИЦЕ» - ВПЕРЕД К ТОРЖЕСТВУ ДИЛЕТАНТСТВА И БЕЗНРАВСТВЕННОСТИ
Эти слова мне подсказал двухтомник – предмет гордости всех, кто причастен к его изданию. Первый том называется «Ты, вечная моя Армения!», а второй – «Лестница небесная». Обе книги имеют еще и подзаголовок: «Фольклор и литературные памятники Армении». Но поскольку этот двухтомник не единственное «достижение» в благородном деле популяризации армянских книг в Москве, начать я хочу с другой книги, вернее, с опубликованной в прошлогоднем третьем номере журнала «Литературная Армения» рецензии Магды Джанполадян на эту книгу.
«Давид Сасунский и его литературное наследие». Так называется этот увесистый том. И получается, что Давид Сасунский – это писатель и есть у него еще и литературное наследие. Называется рецензия «Шок от книги», и уже по одному только названию можно догадаться, какие чувства у серьезного литературоведа вызвала эта книга. «Мне надо было для одной своей научной публикации, - пишет Магда Джанполадян, - уточнить, какие издания на русском языке, связанные с армянским народным эпосом «Давид Сасунский» появились за последние два десятилетия. В каталоге Национальной библиотеки Республики Армения я нашла несколько таких книг и заказала их, чтобы просмотреть. Одна из них называлась «Давид Сасунский и его литературное наследие». Заметив, что автор книги не назван, а количество ее страниц – 608, я подумала: наверное, это сборник, куда вошли литературные обработки армянского эпоса, или, может быть, какие-то наиболее ценные и значительные статьи о «Давиде Сасунском»... А когда увидела саму книгу и, еще не начав читать, чисто по профессиональной привычке полюбопытствовала, кто же ее составитель, - заметила, что составитель не указан. Как не указан и редактор. На той странице книги, где обычно помещаются эти данные, было лишь отмечено: «Художественное оформление – Александр Щукин». А также: «Издание осуществлено при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ». Книга вышла в 2009 году в Москве, в издательстве «Культура Евразии», в серии «Классика литератур СНГ». Ее подзаголовок – «Армянская литература с древних времен». Перелистывая книгу, я заметила, что в ней помещен эпос, народные песни, стихи поэтов средневековья, поэтов нового и советского времени. То есть, это издание антологического типа. Дойдя до оглавления, увидела, что в нем названы только авторы и их произведения, и нет ни одного имени переводчиков, воссоздавших эти произведения на русском языке». Однако это было не единственным разочарованием профессионального литератора. То, что заставило ее взяться за перо, было впереди, когда она вдруг обнаружила совершенно оригинальное переложение эпоса «Давид Сасунский». Как пишет Джанполадян, «Все дело в том, что в данной книге переводов с армянского текст эпоса стоит особняком, поскольку это вовсе не перевод. Ибо не существует такого оригинала, с которого мог быть сделан этот перевод. Это литературная обработка «Давида Сасунского», это иронически-пародийный пересказ эпоса современным русским версификатором». И Магда Джанполадян приводит цитату:
Царевна каджей Дехцун-цам,
Красавица и волховея,
Справляя шабаш по лесам,
Придумать способ поновее,
Как молодца свести с ума,
Не потрудилась. Пахлевана
Она, как русская Татьяна,
Достала строчками письма.
В связи с этой цитатой М.Джанполадян пишет: «Оказывается, сказители эпоса, исторической основой которого была борьба армянского народа с арабским игом и который складывался в 8-9 веках, знали о пушкинской Татьяне? А сама манера сказа, язык, слово «достала» в том значении, в каком оно употребляется в русской разговорной речи где-то с середины 90-х годов?.. Это был первый шок, испытанный мною от чтения. Взяв себя в руки, я начала уже более внимательно читать эпос с самого начала. Признаюсь, это потребовало от меня немалых усилий, поскольку сопровождалось непрекращающимся потоком шоковых состояний. И так, увы, до самого конца». Всем, не безразличным к литературе людям, я бы очень порекомендовала прочитать эту рецензию Магды Джанполадян. У нас нет никакой возможности представить ее полностью, поскольку разговор в статье пойдет не об одной только этой книге. Просто я приведу еще одну цитату (рецензия ими изобилует, это и делает ее убедительной) и заключение автора
И вот закукленного Мгера
В колодец бросили глухой,
Давно заброшенный, сухой,
Полузасыпанный трухой,
Без даже кондиционера!…
И вот заключение Джанполадян: «Этим примером с кондиционером я завершаю поток цитат… Завершаю не потому, что мне нечего больше сказать о данном тексте. Есть еще целый ряд серьезных вопросов, особенно ошибки в географических названиях, реалиях – этнографического и иного плана (так, совет князей и священников, который созывает Мгер в Сасуне, назван Меджлисом, в то время, как Меджлис – название органа власти в мусульманских странах)… А может, это очередная шутка? Как шутка и то, что, поздравляя Мгера и Армаган, решивших пожениться,
Властительный Теваторос
Влюбленной паре преподнес
Благословенные хачкары,
то есть, могильные камни. И, право, стоит ли этот текст того, чтобы о нем говорить серьезно? Конечно же, не стоит! Это низкопробное, пошлое чтиво, и пусть бы оно и нашло себе соответствующего низкопробного читателя… Ведь в наше время можно издать все, что вздумается. Но текст издан под эгидой Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ, и этот текст представлен как армянский народный эпос!» - справедливо негодует Магда Джанполадян и продолжает: «Осквернена духовная сокровищница армянского народа – ярчайшее выражение духа народа, его национального характера, его идеалов. Осквернен и опорочен один из лучших памятников мирового народно-эпического творчества».
Уже написав рецензию, Магда Джанполадян случайно нашла в интернете имя автора так называемого перевода: это некий Александр Рюс. Как оказалось, эта его пародия на полном серьезе обсуждалась в «Литературной гостиной» Союза армян России (есть там такая структура) на предмет публикации. А потом кто-то, без ведома автора включил этот текст в сборник, где Давид Сасунский выступает в роли писателя. Таким образом творение Александра Рюса было размножено пятитысячным тиражом. Но ему этого показалось мало, да и амбиции его были уязвлены тем, что в респектабельно изданной под эгидой Межгосударственного фонда книге не указано его имя. И потому он поместил свой щедевр в интернете. Правда, здесь рифмоплету хватило ума назвать эту дикость не переводом эпоса, а поэмой, написанной по мотивам армянского эпоса.
Однако рецензия Магды Джанполадян на эту книгу была не единственной. До нее в литературной газете «Гракан терт» поделился своим возмущением директор института литературы Национальной Академии наук Республики Армения, доктор филологических наук, внук великого поэта Авик Исаакян. Рецензию на скандальную книгу он назвал «Пиршество невежд», причем возмущение его было так велико, что свою рецензию он опубликовал еще и на русском языке в газете «Новое время». Безусловно, такая реакция директора академического института вполне оправдана, и к ней можно было бы отнестись с уважением, если бы не одно обстоятельство. Об издательстве «Культуры Евразии», где увидел свет злополучная «антология», мало кто на свете знает. Все попытки наладить с ним контакт, оказались безрезультатны. Зато все мы знаем об издательстве «Художественная литература». Самом престижном издательстве Советского Союзе, а ныне – России. Издаваться в «Худлите» во все времена было великой честью. И в этом самом прославленном издательстве, вновь под эгидой все того же Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ, при самом непосредственном участии Авика Исаакяна в 2010 году увидел свет тот самый двухтомник, с упоминания которого я начала эту статью и который со спокойной совестью можно поставить рядом с возмутившей Исаакяна книгой.
После выхода в свет первого тома («Ты, вечная моя Армения!») я обратилась с открытым письмом к научному консультанту книги Авику Исаакяну (здесь я не могу не поблагодарить ректора Российско-Армянского университета Армена Дарбиняна, адекватно отнесшегося к моему письму и согласившегося поместить его на сайте университета), где высказала все свои замечания к книге. Главная моя претензия заключалась в том, что составители самовольно сопроводили этот том вступительной статьей Левона Мкртчяна «Возраст поэзии», не имеющей никакого отношения к тому, как составлена книга. Сославшись на издание, якобы послужившее основой их опусу, они указали выходные данные, не имеющие ничего общего с реальными: об антологическом двухтомнике «Армянская классическая лирика» (Ереван, 1977), в котором Левон Мкртчян выступает в качестве составителя, автора предисловий и примечаний, а редактором которого была Мария Петровых, сказано: «”Армянская классическая лирика”, под редакцией Левона Мкртчяна». Результатом новаторского подхода к использованию источника стало то, что из мкртчяновской антологии были изъяты все до одного переводы Наума Гребнева, в том числе и вершинного произведения средневековой армянской поэзии «Книги скорби» Григора Нарекаци. Причем, если остальные тексты были заменены переводами других поэтов, то от «Книги скорби», а также от «Плача на смерть великого князя Джеваншира» армянского поэта VII века Давтака Кертога горе-составители избавились без замен. Зато опубликовали примечания, составленные Левоном Мкртчяном именно к гребневским переводам. Таким образом, оказалось, что, например, Валерий Брюсов или Федор Соллогуб, русские поэты начала ХХ столетия, стали заниматься переводами армянской поэзии где-то после пятидесятых годов прошлого века.
Выкинув из книги Нарекаци и Давтака Кертога, эти умники не стали утруждать себя внимательным прочтением статьи Левона Мкртчяна, уделившего этим двум поэтам больше всего места в своем исследовании. То есть, Левон Мкртчян на трех страницах рассуждает о «Плаче на смерть великого князя Джеваншира» Давтака Кертога и на пяти страницах – о «Книге скорби» Григора Нарекаци. А в книге нет ни одной строчки ни из той, ни из другой поэмы! Я уж не говорю о том, что обремененные учеными степенями бездари биографическую справку об авторе предисловия скачали из Википедии (естественно, не найдя нужным указать источник).
Словом, перечислять все недостатки этого перла невозможно. Желающие познакомиться с ними (вернее, с теми из них, которые я обнаружила, всего несколько раз наугад открыв книгу) могут это сделать, нажав на ссылку: https://r.mail.yandex.net/url/Bpqfy1yiV9e0I_uB9I3OJg,1343635435/www.rau.am%2Fnews.php%3Fl%3D1&id%3D1801&year%3D2010&month%3D11&day%3D17
Одну копию своего письма Исаакяну я послала министру культуры Армении Асмик Погосян, чьим приветственным словом открывается книга («Солнечная Армения дарит вам свое сердце!» - так называется это приветствие; я не берусь комментировать это название, поскольку о вкусах не спорят…), а вторую - директору издательства «Художественная литература» Георгию Пряхину. А спустя какое-то время я получила из издательства письмо за подписью заведующего отделом литературы Бориса Рябухина. Я должна сказать, что ни до чего более невразумительного, чем этот ответ, додуматься было невозможно. В своем письме Борис Рябухин, поблагодарив меня за «конструктивное внимание» (цитата из письма. – К.С.) к их «работе», поведал, что издательство было вынуждено отказаться от переводов Гребнева, так как, «гонорар некоммерческого издания этой серии не устроил правопреемника литературного наследства Наума Гребнева, и он отказался от лицензионного договора с нашим издательством». Вот и все. То есть ты говоришь человеку, что вступительная статья и примечания не имеют никакого отношения ни к тем переводам, которые помещены в их книге, ни ко всему ее составу, а он тебе сообщает, что у них нет денег на гонорар! Стало быть, по этой причине выбирают авторов, у которых нет наследников! А сообразить, что в таком случае нужно было взять другую вступительную статью и другие примечания – это уже за гранью интеллектуальных возможностей уважаемого заведующего отделом литературы. Как и следовало ожидать, на мое письмо никто и не собирался реагировать серьезно. И 17 апреля 2010 года в Ереване, в Доме Москвы была проведена презентация «Вечной Армении». Приехал на презентацию и директор издательства Георгий Пряхин. Я имею нескромность считать, что при подготовке своей речи он ознакомился с моим письмом, поскольку, как мне передали участники этого действа (сама я предпочла не присутствовать), в своем слове директор «Худлита», хоть и расхваливал книгу, вместе с тем отметил, что книга не без недостатков, и эти недостатки вызваны сжатыми сроками и спешкой. И сейчас, при подготовке второго тома, который вот-вот увидит свет, будут учтены все недостатки первого. (О том, что Г.Пряхин ознакомился с моим письмом, свидетельствует и то, что он озвучил на презентации рябухинскую чушь насчет наследников Гребнева.)
Когда же свершилось знаменательное событие и увидел свет второй том под не менее выспренным, чем «Ты, вечная моя Армения!», названием «Лестница небесная», я, подозревая, что эта книга вряд ли многим будет отличаться от первого тома, долго откладывала встречу с ней. Из помещенной в интернете аннотации узнала, что во второй том вошла армянская историческая проза и что «своеобразным украшением тома стала поэма «Книга скорбных песнопений» Григора Нарекаци (X в.) – первого великого армянского поэта, богослова, музыканта (!!! – К.С.) эпохи Средневековья, достигшего величайших вершин национальной средневековой литературы». Предполагаю, что об этом самом «украшении» вспомнили и решили поместить его в том с исторической прозой, потому что спохватились, что слишком уж дико выглядело бы издание собрания литературных памятников Армении без их вершинного произведения. Вот и впихнули ни к селу ни к городу в уже укомплектованный том с исторической прозой фрагмент «Книги скорбных песнопений». (Невежество и головотяпство инициаторов издания не позволяло им осознать, что их проект уже ничего не могло спасти.)
Хотя я всячески отдаляла встречу со вторым томом двухтомника, встреча эта оказалась неизбежной. И первое же знакомство с книгой показало, что «Вечная Армения», как говорится, может отдыхать. Во-первых, потому, что тот самый Борис Рябухин, который все мои замечания по первому тому свел к алчности наследников Гребнева, во втором томе выступает в роли редактора издания. Во-вторых, если, в первом томе, пусть даже неуместно, вступительная статья позаимствована у известного армянского ученого, то второй том, том исторической прозы предваряет вступительная статья, написанная двумя авторами: Авиком Исаакяном и… Наилёй Мухаметшиной. Есть, оказывается, такой специалист по армянской исторической прозе. Чтобы меня не заподозрили в расизме, я сделаю вид, что не заметила, что художником-оформителем армянского двухтомника является некто В.Гусейнов. Очень бы хотелось взглянуть на какую-нибудь азербайджанскую книгу, оформленную каким-нибудь Григоряном или Карапетяном. Но меня ждали новые открытия. В частности, я обратила внимание на то, что в оглавлении книги «украшение» тома «Книга скорби» Нарекаци представлена в переводе Лены Ханларян и Маргариты Дарбинян. Я решила, что составители сочли целесообразным поместить подстрочный перевод поэмы, поскольку Ханларян и Дарбинян – авторы подстрочного перевода «Книги скорбных песнопений». Но открыв книгу на 461 странице, я прочла:
Я обращаю сбивчивую речь
К тебе Господь, не в суетности праздной,
А чтоб в огне отчаяния сжечь
Овладевающие мной соблазны…
Это поэтический перевод Наума Гребнева. Мне не составило труда определить, откуда составители взяли те несчастные несколько страниц «Книги скорбных песнопений», которые они поместили в раздел «Выше неба – лишь неба». Кстати, у меня создается впечатление, что в Москве по аналогии с бригадами сантехников, маляров, штукатурщиков, работает бригада изобретателей названий для армянских книг и разделов в этих книгах. Я не знаю, кто им сказал, что в патетическом названии «Выше неба – лишь небо» заложен какой-то высший смысл, имеющий какое-то отношение к Нарекаци. У любого советского человека (а большинство из нас все еще относится к этой категории) среднего и старшего возраста тут же возникает ассоциация с известной песней Высоцкого «Лучше гор могут быть только горы». В этом высокопарно названном разделе, с подзаголовком «Поэзия десятого века» помещено три несчастных главы из «Книги скорби» Нарекаци, скачанных из интернета. И самое пикантное, что скачана искаженная версия, с пропусками строк, несущих смысловую нагрузку. Оттуда же скачали и примечания. В том числе и такое абсурдное, как «Лексика Нарекаци глубоко библеична». Вообще же я подозреваю, что появление в оглавлении книги фамилий Ханларян-Дарбинян не случайно. Неокнижники решили декорировать изгнанной из первого тома поэмой Нарекаци том исторической прозы, и их дилетантство им подсказало, что самый удобный способ найти текст – это выкачать его из интернета, а в интернете помещен только перевод Гребнева. А ежели они укажут, что опубликован гребневский перевод, то наследники переводчика могут возникнуть и потребовать гонорар. Потому они решили вот так примитивно слукавить. Ведь, судя по всему, книгу они издали в надежде на то, что ее никто не будет читать. И какая разница, кого указать переводчиком и какой из существующих переводов опубликовать!
Наученная опытом, связанным с «Вечной Арменией», я не стала никак реагировать на этот том. И, не скрою, была бесконечно рада, когда прочла в интернете рецензию на эту книгу старшего научного сотрудника Матенадарана, автора многочисленных переводов с древнеармянского языка на русский Маргариты Овнановны Меликян-Дарбинян, одного из авторов подстрочного перевода «Книги скорбных песнопений». Каждое слово этой рецензии настолько убедительно, что читать ее нужно всю. И это можно сделать, нажав на ссылку: http://www.lragir.am/russrc/society24384.html3). Я же хочу привести несколько цитат из нее:
«Презентация “Лестницы небесной”, - пишет Маргарита Дарбинян, - состоялась в Ереване. Издание было осуществлено при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ, в серии “Классика литератур СНГ”».
Подробно представив книгу, Маргарита Дарбинян продолжает (кстати, ее рецензия называется «Шедевр плагиата в красивой упаковке»):
«Из десяти авторов переводов с древнеармянского языка на русский памятников средневековой армянской книжности, представленных в данном издании, живы только трое, в том числе и я. Об издании данной книги и ее презентации узнала из сообщения, опубликованного в одном из прошлогодних весенних номеров газеты “Голос Армении” и интернета. В магазины Еревана книга не поступала, ее не оказалось и в магазинах Москвы. Недавно мне удалось ее получить. Книга оформлена красиво и, пожалуй, это единственное, что можно о ней сказать позитивного. Предисловие – мозаичный плагиат, составленный из фрагментов, извлеченных из предисловий авторов переводов». И дальше Маргарита Дарбинян параллельно приводит цитаты из предисловия «Пути истины», якобы написанного Наилей Мухаметшиной и Авиком Исаакяном, и из тех источников, откуда позаимствованы эти цитаты.
Хочу отметить, что иногда творческое воображение авторского тандема «Мухаметшина-Исаакян» подсказывало им вносить некоторые коррективы в чужие тексты. Видимо, они посчитали, что обворованные авторы таким образом не догадаются, что их обворовали. Приведя примеры плагиата в отношении ее собственных переводов, Маргарита Овнановна пишет: «Так же бесцеремонно обошлись г-н А. Исаакян и г-жа Н. Мухаметшина и с другими авторами русских переводов. Можно переписывать для сравнения страницу за страницей. Это скучно, утомительно и главное, жаль терять время на разгребание подобной мусорной кучи.
Что касается комментариев г. Вардана Деврикяна, то они, в основном, списаны у авторов русских переводов». Дальше Маргарита Дарбинян говорит о том, как в оглавлении переводчиками «Книги скорби» названы Ханларян-Дарбинян, а реально опубликован перевод Гребнева. И, процитировав опубликованный перевод, продолжает:
«Думаю, нет нужды доказывать, что перед нами текст великолепного поэтического перевода Н. Гребнева. Чтобы разобраться что к чему, обратилась к комментариям г. Деврикяна. На с. 673: “Поэзия X в. Григор Нарекаци (ок. 950-1003). Книга скорбных песнопений. Отрывки. Пер. ... М. О. Дарбинян-Меликян, Л. А. Ханларян”.) Тут уже я (Л. А. Ханларян ум. в 1991г.) с легкой руки составителей, оказалась в неблаговидной роли плагиатора, ибо мне здесь приписано авторство поэтического перевода, oсуществленного Н. Гребневым». Надо сказать, что Маргарита Овнановна не заострила свое внимание на том, что во втором упоминании Лена Ханларян почему-то становится Ханлагян, но говорить об этом создателям книги как-то даже неловко: это же такая мелочь, подумаешь, ошиблись буквой! Благо, сегодня все можно списать на компьютер: поменяли программу, сменили шрифт, и произошел сбой. Это же понимают все, так стоит ли обращать внимание на какие-то опечатки! (Таких мелочей и первом томе предостаточно. Так например, Ерванд Кочар, репродукцию работы которого использовали для оформления «Вечной Армении», назван Е.Кочаряном.)
В конце своей рецензии Маргарита Дарбинян пишет: «…Еще об одном “примечании” в разделе “Почитают их души дарами. Литература VI-VIII вв.”, которое можно отнести уже к области юмористики. В оглавлении читаем: “Гевонд. История халифов. Отрывки. Пер. с древнеармянского К. Патканова. Открываем комментарий, читаем заглавие: Гевонд. И дальше Маргарита Овнановна цитирует этот самый комментарий, в котором вместо биографии армянского историка шестого века приводится подробная биография Гевонда Алишана, армянского поэта, филолога и историка, члена конгрегации мхитаристов (Венеция). Перечисляются его научные труды, произведения художественной прозы и поэзии. «Завершает этот очерк, - пишет Маргарита Дарбинян, - сообщение о том, что “Гевонд Алишан скончался 9 ноября 1901 года в Венеции на острове св. Лазаря”. Далее следует: История халифов. Отрывки. Пер. с армянского К. Патканяна. Текст воспроизведен по изданию: История халифов вардапета Гевонда, писателя VIII в. СПБ, 1862. (с. 584)”
Вот уж воистину: в огороде бузина, а в Киеве дядька!» - восклицает М.Дарбинян. Я напомню, что точно таким же образом «составлялись» примечания к первому тому, когда Брюсов становился переводчиком, работавшим над оригиналами, изданными во второй половине двадцатого века.
А вот финал рецензии Маргариты Дарбинян: «Впервые за свою долгую жизнь я сталкиваюсь с таким беспардонным воровством, невежеством и неряшливостью. В кои-то веки нашлись финансы на создание действительно нужного и полезного сборника произведений средневековой армянской книжности на русском языке и, в итоге, издана книга-монстр, уродливый гибрид, являющий собой пример безответственности, верхоглядства и абсолютного неуважения как в отношении читателя, так и тех ученых, чьими трудами получало новую жизнь наше национальное культурное наследие. Так бывает лишь когда нужно под благовидным предлогом потратить где-то “плохо” лежащие деньги, а качество проделанной работы не интересует ни заказчика, ни исполнителя. Кто-то может сказать, что это уже забота тех, кто финансирует Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ, однако ведь и эти средства в названный фонд поступают из нашего общего кармана. Так что можно говорить о том, что нас обокрали во всех отношениях, во многих сферах такое поведение стало нормой, а с этим мириться нельзя».
Казалось бы, после такой разгромной рецензии все, кто причастен к изданию, по выражению Маргариты Дарбинян, книг-монстров, должны были бы затаиться. По крайней мере не бравировать этим безобразием. Но нет. Несколько недель назад, 16 июня, в газете «Голос Армении» опубликована пространная статья Вартана Деврикяна и Виктора Кривопускова, которые, не стесняясь, как им кажется, скромно, рассказывают о своем доблестном труде. И, «самокритичные», они завершают свою, несмотря на мнимую скромность, браваду, словами: «Мы искренне сожалеем, что по нашей вине и по вине издателей в книге имеется ряд упущений и досадных промахов. Однако уверены, они в целом не затмевают литературную и общественно-культурную ценность сборника 'Лестница небесная'». И дальше: Мы вспоминаем с особой благодарностью имена тех ученых-арменоведов, усилиями которых стало возможно создание истории литературы данного периода». В числе тех, кого с благодарностью вспоминают Деврикян с Кривопусковым, Маргарита Дарбинян. Как, если не цинизмом можно это назвать? Не сомневаюсь, что именно рецензия Маргариты Дарбинян спровоцировала появление этого откровения. Остается только разводить руками: если плагиат, беспардонное воровство, невежество и неряшливость - это всего лишь «досадные упущения, никак не отражающиеся на литературной и общественно-культурной ценности» книги, причем в этом изобличает не какой-нибудь рядовой читатель, а серьезный ученый, целую жизнь занимавшийся переводом на русский язык памятников древнеармянской литературы, один из обворованных авторов, то, что можно считать вопиющим нарушением всех норм и правил книгоиздательства? Как это можно назвать, если не надругательством над вкладом в мировую культуру выдающихся армянских ученых, посвятивших себя изучению и пропаганде сокровищ армянской литературы; чем, если не оскверением памяти тех из них, кого уже нет в живых? За каждое такое «досадное упущение» еще совсем недавно весь тираж книги был бы попросту изъят, а виновные привлечены к ответственности. Невольно начинаешь тосковать по Главлиту.
Я могу допустить, что в редакции газеты, всегда славившейся своим профессионализмом, не знали об этом двухтомнике, о его истории и о помещенных в интернете рецензии Маргариты Дарбинян и моем открытом письме Авику Исаакяну. При том потоке информации, который ежечасно приходится обрабатывать редакции газеты, несерьезно обвинять их в том, что они не стали скрупулезно изучать книги. В принципе, если тебе приносят изданную не в каком-нибудь заштатном, а в самóм издательстве «Художественная литература» книгу с богатым товарным видом, за которой стоит Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества стран-участников СНГ и такие авторитетные люди, как директор академического института литературы, его заместитель и руководитель Представительства Россотрудничества в Армении, у тебя же в мыслях не пройдет, что это чистейшей воды халтура, что единственное, чего достоин этот двухтомник, – это всем тиражом быть пущенным под нож. Слишком много гарантов высокого качества стояло за этим двухтомником. Как я могу обвинять редакцию газеты, если я сама, когда в первый раз взяла в руки книгу «Ты, вечная моя Армения», минут двадцать относилась к ней с уважением? Но не можешь не поражаться бесстыдству авторов публикации. Они-то знают, чего стоит их книга. Они-то читали и рецензию Маргариты Дарбинян по поводу второго тома и мое открытое письмо – по поводу первого. Кроме того, я совершенно точно знаю, что, хотя в прессе не было письменных откликов, несколько очень серьезных ученых устно высказали составителям свое мнение по поводу этих книг и порекомендовали не то, что не бравировать ими, не то, что не рекламировать их, а тихо-молча уйти в тень, не высвечиваться.
Безусловно, вина за все не выдерживающие никакой критики выходящие в Москве книги лежит на армянской стороне. Но только в страшном сне могло бы присниться, чтобы лет двадцать пять-тридцать назад в издательстве «Художественная литература» редактор, работающий непосредственно над каким-то конкретным изданием, не потребовал источников, не стал сверять корректуру с оригинальными текстами. Чтобы редактор не заметил, что объявленный в примечаниях и в оглавлении книги перевод не имеет никакого отношения к реально публикуемому. Чтобы редактор не заметил, что примечания и комментарии, опубликованные в конце книги, выглядят абсурдно по отношению к опубликованным выше текстам, к которым эти примечания якобы относятся. Чтобы редактора не смутило вынесенное в название раздела, а затем неоднократно повторенное в тексте, в примечаниях и в оглавлении словосочетание «ВеЩная сущность», которой, по идее, следовало бы быть «ВеЧной сущностью», поскольку речь идет о Всевышнем. Чтобы редактор не обратил внимания на то, что совершенно новое произведение, которым открывается новый раздел, начинается словами: «ПОЙДЕМ ДАЛЬШЕ». Возникает вопрос, куда вы идете дальше, и куда вы можете придти? Естественно, мне стало интересно, откуда надо было идти дальше. И, взяв в руки источник, «Книгу опровержений» армянского ученого-теолога V века, одного из учеников Месропа Маштоца Езника Кохбаци в переводе Вазгена Чалояна, я выяснила, что живший в пятом веке автор призывал идти дальше после пространного введения, начинающегося так: «Когда кому-либо приходится говорить о невидимом и о вечном его могуществе, поскольку сам он имеет телесное бытие, тот должен добиться ясности ума и чистоты мысли, сдержать свои порывы, дабы достичь поставленной перед собой цели. Так же и тот, кто хочет смотреть на лучи солнца, должен сначала прояснить мутность глаз, сняв с них покров грязи и гноя так, чтобы туман, закрывающий зрение, не воспрепятствовал видеть чистоту света». Вот откуда призывал идти дальше Езник Кохбаци. И если бы весь коллектив дилетантов, возомнивших, себя новоявленными просветителями, был способен вникнуть в смысл этих слов, возможно, эта статья была бы посвящена не богато изданной макулатуре (на оформление этих перлов, чувствуется, что денег не жалеют; я называю эти издания книгами для декорирования интерьеров особняков на Рублевке и их аналогов в Армении), а настоящим книгам, позволяющим судить об армянах как о нации, продолжающей с трепетом относиться к Книге.
К сожалению, приходится констатировать, что в Москве чуть ли не на промышленную основу поставлено производство таких книг. И началось это не вчера. С развалом Советского Союза и с наступлением эры торжества дилетантства и непрофессионализма производство таких дегенеративных книг стало нормой. В 2008 году в издательстве «Голос Пресс» увидела свет книга «Егише Чаренц. Поправший смерть, сотворивший твердь» (еще одно название, свидетельствующее о богатой фантазии вышеупомянтой бригады изобретателей названий). Была на эту книгу, как всегда, блистательная рецензия Магды Джанполадян («Рука моя уйдет, а письмена останутся...», «Литературная Армения», 2009, №1). И самой безобидной ошибкой этой книги, на оформление которой тоже не поскупились, была такая. В переводе Арсения Тарковского стихотворения «Армении» есть строчки:
Ты видела сжатый урожай кровопролитных войн,
Неубранный хлеб, глухой бурьян – и увидишь опять.
Подобно изгнаннику, боль обид видела на пути,
И ветер сухой, и ураган – и увидишь опять…
Так вот, в словосочетании «подобно изгнаннику» вместо изгнанника вдруг появился кто бы вы думали? Гаишник! «Подобно гаишнику…». Вот так в стихотворении Чаренца, опубликованном в московской книге тиражом в 3000 экземпляров, изгнанник превратился в гаишника. А ведь действительно. С кем еще может ассоциироваться образ многострадальной и обездоленной Армении? Конечно, с гаишником. Стоит он один на дороге и ветер сухой и ураган обдувают его со всех сторон, а он, несчастный, все стоит и стоит. В этой связи одна моя знакомая очень остроумно заметила: теперь мы знаем, как переводится слово «пандухт». Надо сказать, что на фоне остальных погрешностей этой книги обдуваемый ветрами и ураганами гаишник настолько меркнет, что Магда Джанполадян в своей рецензии даже не удостаивает его внимания.
Все перечисленные мною книги (а я думаю, что ими не исчерпывается стратегический запас публикуемых в Москве армянских книг) заставили меня вспомнить историю, рассказанную много лет назад одним армянским писателем после его поездки во Францию. Его приезд совпал с выходом в свет перевода на французский язык романа Верфеля «Сорок дней Муса-дага», и этот писатель очень хотел приобрести хоть один экземпляр книги. Не удалось. А прямо перед возвращением в Ереван он встретился с Анри Верно и рассказал ему об этом. Свой рассказ он заключил словами: «С одной стороны, грустно, что я возвращаюсь в Ереван без Верфеля, но с другой стороны, это хорошо, что книги нет в продаже. Значит, на нее есть спрос, значит, у нее есть читатель». На что Анри Верно ему посоветовал не сильно радоваться, потому что гарантий, что книгу покупают настоящие читатели, нет. Гораздо выше вероятность того, что весь тираж скупили турки, чтобы уничтожить его». Вот мне очень бы хотелось, чтобы турки позарились на богатое оформление всех упомянутых мною книг и, решив, что весь этот полиграфический товар достойно представляет армянскую литературу, последовали бы примеру своих соплеменников и, скупив весь тираж, уничтожили его, потому что, если все эти книги и заслуживают какой-то славы, то это, безусловно, слава Герострата.
P.S. Эта статья легла в основу моей авторской радиопередачи «Остаться в памяти людской», которая передавалась по первому каналу Общественного радио Армении 28 июля (повтор 30 июля) и 4 августа (повтор 6 августа). Записывалась передача заранее. За промежуток времени, прошедший между записью и трансляцией, в интернете была опубликована вторая рецензия Маргариты Дарбинян «И вновь о “Лестнице небесной”» (http://www.lragir.am/russrc/society25584.html3), а также в журнале «Банбер» (Вестник Ереванского университета, №127.1, 2012, с.30-44) увидела свет статья Георгия Кубатьяна