В преддверии намеченного на середину апреля визита президента Ирана Хасана Рухани в Турцию эту страну посетил глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф. На переговорах со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу, премьер-министром Ахметом Давутоглу и президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом он «сверил часы» как в деле развития двухсторонних отношений, так и в оценке складывающейся непростой ситуации на Большом Ближнем Востоке.

Азербайджан и Армения выразили согласие относительно предложения личного представителя действующего председателя ОБСЕ Анджея Каспшика, призвавшего стороны нагорно-карабахского конфликта в преддверии праздников Новруз и Пасхи строго соблюдать режим прекращения огня и избегать эскалации конфликта.

Когда агентство Associated Press, а вслед за ним и многие российские СМИ сообщили о том, что «сирийские курды объявили федеральную систему в трех подконтрольных им районах северной Сирии — Рожаве», сразу возникло множество вопросов, поскольку базовый документ, принятый членами бюро подготовительного комитета на совещании в г. Румейлан, провинции Хасака, содержит более широкое, а не только курдское толкование.

Президент Азербайджана Ильхам Алиев побывал в Турции с рабочим визитом. Он носил необычный характер, так как в Баку ждали главу Турции Реджепа Тайипа Эрдогана для участия в 5-м заседании Совета по стратегическому сотрудничеству на высшем уровне. Однако этому помешали входящие обстоятельства. Накануне первого запланированного визита Эрдогана в Баку 17 февраля в Анкаре был совершен теракт. Был взорван автобус, перевозивший турецких военных. Второй раз Эрдоган отменил свой визит в Азербайджан 13 марта, ...

Мы завершаем наш разговор о Турции, стране, пережившей непростые испытания в 1920-х годах. Турция могла сделать серьезные выводы из той истории. И в отношении собственных идеологических проектов, от тюркизма с исламизмом до вестернизации. И в отношении республик Закавказья, которые турки первоначально разыгрывали в своих интересах, однако им же дали разыграть себя после развала Советского Союза. И в отношении уязвимых геополитических зон, которыми для Турции, как и для России, являлись их южные и ...

Серия ближневосточных революций, получившая название «арабская весна», застопорилась на Сирии, когда провалились попытки США и их западных партнеров вместе с Турцией силами сирийской cветской оппозиции свергнуть президента Башара Асада.

Начало 2000-х годов обещало Турции блестящее будущее. В стране окреп средний и малый бизнес, снизилась инфляция, рост экономики составил 5−8% ежегодно, и появились многомиллиардные иностранные инвестиции. Анкара полностью выплатила долги Международному валютному фонду. Статьи о ней стали появляться в самых авторитетных изданиях мира, почувствовали улучшения в материальном положении граждане, которые поддерживали курс правящей партии.

Ранее мы более-менее подробно говорили об институциональном устройстве современной Турции, в которой демократические институты соседствуют с доставшимися от прошлого религиозными орденами-тарикатами. Последние, как загнанные в глубокое подполье «корешки», безусловно, оказывают сильнейшее воздействие на высшие эшелоны власти. Но, оставаясь в рамках парламентско-президентской модели европейского типа, турецкая политика должна учитывать и воздействие публичных институтов, «вершков».

Наш разговор о Турции и Закавказье подходит к современности. И вот уже остались считанные годы до падения Советского Союза, который частично восстановил границы Российской империи. Мудрые головы в Анкаре понимали, что распад СССР — это не только возможность «поживиться» его останками, но и серьезный вызов собственной стране, которая имела к тому времени и без того немало скелетов в шкафу, как прошлой Османской империи, так и нынешней Турецкой Республики.

После Второй мировой войны турецкий полумесяц начал склоняться на сторону Запада. Прежние связи большевиков и кемалистов уходили в прошлое. Наступала новая эпоха, в которой Турция, окрыленная немалыми экономическими успехами и двигающаяся по пути реформирования страны по лекалам западных демократий, распускала перья. Кто-то должен был соблазниться, узрев яркие восточные орнаменты и узоры.

Кемалисты устояли. Как и большевики. «Разрушив до основанья» две империи, Османскую и Российскую, на обломках самовластья они начали вырисовывать свою собственную геополитическую картину. Теперь главной задачей становилось выстраивание стабильной системы сдержек и противовесов, чтобы не множить на рубежах новых государств без необходимости лишние проблемы.

В начале 1920-х и потом, вплоть до смерти Мустафы Кемаля в 1938 году, в вилке Закавказье — Турция оставалось много взаимосвязанного. Но простых решений не было. Москва и Анкара продолжали внимательно смотреть друг на друга, продвигать свои интересы, и в зависимости от формирующейся политической и геополитической ситуации (в мире и на Ближнем Востоке) в отношениях двух стран менялась тональность.

На протяжении всей новейшей истории Ближний Восток и Закавказье оказывались объектом конкуренции различных глобальных и региональных держав, в связи с чем его часто сравнивают с «шахматной доской» или геополитическим бильярдом, когда дарование каждого политического игрока заключается в способности тщательно определить точки прицела, попасть в намеченное место играемого шара, создать композицию, чтобы шар неизбежно упал в нужную лузу.

Турция и Россия сто лет назад и сейчас. Как же интересно иногда проворачивается круг истории! В 1920-х годах большевики в союзе с белыми и кемалистами чертили карту Закавказья, стараясь максимально плотно прикрыть «геополитическую дверь», чтобы в нее не мог просунуться европейский или американский штиблет.

Ранее мы рассказывали об историческом опыте Турции, наделавшей сегодня ошибок в Сирии, который доказывал возможность совместной работы и кооперации турок и русских в Закавказье. Наследников Российской и Османской империй сплотило общее желание выдавить на обочину геополитического процесса внешних игроков — страны Запада, от Британии, Германии и Франции до североамериканских Соединенных Штатов.